Тайный папа для двойняшек
Шрифт:
Это был Кирилл.
Глава 36
Кирилл
– Не рекомендую вам еще выписываться. Вам необходим постельный режим! – громко восклицает седоволосый мужчина в белом халате и растерянно смотрит на меня.
– Нормально все, - медленно встаю с кровати, смотрю на свои руки на которых остались шрамы от осколков. Авария… Что же было до нее?
Мне говорят, что мой отец управлял целой империей, что моя мать – светская львица, а невеста – звезда гламурных
Мой дом – один из самых роскошных домов в городе. 15 спален, 2 бассейна, огромная библиотека, круговой балкон. Я обожаю играть в бильярд и гонять по ночной автостраде. В моей трехъярусной парковке более сотни эксклюзивных автомобилей вип-класса.
Только я ничего этого не помню. Ни-че-го.
Снимаю пиджак с вешалки и направляюсь к выходу, слегка прихрамывая. После того как сняли гипс, нога все еще ноет.
– Все же я рекомендую! – продолжает говорить доктор уже более настойчиво.
– Мне нужно во всем разобраться. Понимаете?
Он с полным отчаянием в серых, почти стального цвета глазах смотрит на меня. Сжимает в руках историю болезни, пытается найти ещё весомые аргументы, чтобы задержать, не пускать .
– Я вас прекрасно понимаю, но как ваш лечащий врач не могу допустить этого, чтобы вы сейчас вот так ушли. Нужно еще обследование, чтобы исключить…
Открываю двери и уверенно выхожу из палаты, не дослушав его речь.
Покидаю здание больницы. Останавливаюсь на пороге, оглядываюсь по сторонам и чувствую, как морозный ветер ударяет в лицо.
Замечаю прохожих в теплых куртках, шубах, машины скорой помощи, десятки незнакомых лиц. Спешат, бегут, суетятся. Никого не узнаю. Не узнаю, даже себя!
Спускаюсь по ступенькам, сажусь на пустующую лавку, стоящую рядом. Я должен все вспомнить, должен! Обхватив голову двумя руками, пытаюсь вспомнить все.
У меня словно вырезали важные моменты моей жизни. Это как с завязанными глазами. Когда идешь и не видишь куда идти.
Напрягаю память, пытаясь вспомнить детали, моменты из прошлого, хоть что-нибудь, но все тщетно… Лишь огромный пробел, пустота, вспышка света, которая режет глаза, как острая бритва. Остается лишь вдохнуть эту черноту с незнакомыми лицами, шепотом и осознанием, что ничего не помнишь.
– Дорогой! Почему ты тут сидишь? – раздается над моим ухом женский голос.
– Что?
– поднимаю голову. И вижу ее, ту самую расфуфыренную куклу которая называет себя моей невестой.
– Ах, ты…
– Ты должен быть в больнице, врачи позаботятся о тебе.
– Я сам разберусь, - встаю со скамейки, расправляю плечи. Ускоряю шаг, иду к машине. К какой только машине?
– Хорошо, хорошо, - она во всем соглашается со мной, плетется сзади, рассказывает о том, что завтра нужно согласовать меню для банкета и что сегодня опоздала на маникюр.
Какой банкет? Какой к черту маникюр? Зачем мне вся эта информация? Прибавляю шаг,
– Подожди!
– доносится ее голос за моей спиной. Ну, подожди, пожалуйста! – отчаянно кричит.
Оборачиваюсь. На своих шпильках и белоснежной шубке, как у породистой болонки она догоняет меня. А когда подходит ближе, растерянно смотрит в глаза. У нее такой встревоженный взгляд, словно хочет что-то сказать, но боится.
– У нас скоро свадьба, Кирилл, а ты бегаешь от меня, - она останавливается напротив меня, натянуто улыбается, оголяя свои белоснежные, ровные зубы.
– Понимаешь, я не могу жениться на тебе, пока все не вспомню.
– Как? – округляет глаза, тянет руку к моей щеке, хочется коснуться своими тонкими пальцами, но я ее опережаю. Крепко обхватываю ее запястья.
– Не верю, что ты моя невеста. Не верю! Ты это понимаешь? – нависаю над ней, смотрю прямо в глаза.
– Знаешь, не узнаю тебя.
– Это я не узнаю себя.
– Милый, мне кажется, что ты мне не веришь. Я всегда была рядом с тобой. В любые моменты. Счастливые, радостные или когда тебе было плохо, - она тяжело задышала и отвернулась. А затем резко повернула голову и снова посмотрела на меня, только теперь по-другому. Более решительно и непринужденно.
– Хочешь мы поедем домой? Посмотрим наш фотоальбом. Я покажу фото, где мы вместе. Расскажу, как мы летали на Гоа и ты целовал меня под пальмами. Ты все вспомнишь, обязательно…
Продолжаю вглядываться в ее лицо, замечая как розовеют ее щеки на морозном ветру и почему-то мне казалось, что она хочет этого меньше всего на свете. Чтобы я вспомнил все.
Кирилл
Это был действительно большой дом. Хожу по гостиной, касаюсь бархатистой спинки дивана, останавливаюсь возле мраморного камина, разглядываю картины с изображением пейзажей, портретов и никак не узнаю всего, что окружает сейчас с меня. Думал, что это поможет мне, хоть на минуту, хоть на мгновение вспомнить и осознать, что я здесь был. Обедал за большим длинным столом, заглядывал на кухню, где суетится у плиты рослая женщина в белом переднике и откуда доносится сытный аромат мясных блюд. Но казалось, что ничего не имеет значения. Ни место, ни время, ни происходящие события.
А потом Альбина берет меня за руку и ведет в комнату.
Мы пересекаем огромную гостиную, поднимается по лестнице. Все как в первый раз.
– Узнаешь? – она широко распахивает двери. Я переступаю порог, казалось бы своей спальни.
Но я словно не жил здесь никогда.
Современная комната, где так свежо и просторно.
Глянцевый пол, золотые барельефы, которые выделяются на темном фоне стен, приглушенный свет, несколько фотографий в рамке, стоящих на стеклянном столе возле окна.