Тайный смысл и разгадка кодов Лао-цзы
Шрифт:
З десь правитель государства именуется архаическим термином «господином [ритуальных] сосудов» (12), т. е. первожрец.
Бошу А (5):
Я постоянно обладаю тремя сокровищами.
Бошу Б (5):
Я постоянно обладаю тремя сокровищами, кои храню и дорожу.
Бошу А (12):
могу стать господином всех дел.
Бошу А (14):
фраза отсутствует.
Бошу А и Б (19–20):
Если Небо завершает человека,
то я укрепляю его своим великодушием.
§ 68
Это один из «военных параграфов» «Дао дэ цзина». В §§ 44, 68 и 69 излагается концепция
Примечательно, что военные советы незаметно перетекают в рассуждения об «умении использовать людей» (шань юн жэнь) (6) — довольно болезненный вопрос на протяжении всей древней истории Китая, соприкасающий с практикой назначения чиновников на местах. В метафизическом смысле, лишь Дао — высшее искусство, которое не только создало мир, но и приводит его в гармонию.
Ряд комментаторов предполагает, что Лао-цзы нарочито использует символику сражений, чтобы проиллюстрировать принцип борьбы противоположностей [9, 190], однако, на наш взгляд, речь идет все же об осмыслении реального сражения в терминах метафизического единства мира, о космическом символизме земного сражения.
«Предел древности» (7) обычно трактуется как «закон» или «принцип».
Составитель текста, стремясь соблюсти единый ритмический строй и даже рифму фраз (1–3), оставил фразу (3) нарочито «оборванной». Существуют два варианта реконструкции: «не затевает [с ним спор]» и «не вступает [с ним в поединок]». Весь пассаж (1–4) представляется крайне архаическим, бытовавшим, возможно, на уровне поговорки, и, таким образом, отрывок (5–7) является типично лаоистским комментарием к более древнему фольклорному высказыванию. Примечательно, что в тексте параграфа не встречается упоминания Дао или Дэ, лишь по косвенным признакам, например, по проповеди недеяния, можно отнести этот отрывок к учению Лао-цзы.
Бошу А (6–7):
Это зовётся использованием людей.
Это зовётся Небом и Пределом древности.
Бошу Б (6–7):
Это зовётся использованием людей.
Это зовётся следованием Небу и Пределу древности.
§ 69
Цунь (ок. 3,2 см.) и чи (ок. 0,3 м.) — традиционные китайские меры длины.
Существует устоявшийся перевод фразы (4), который звучит следующим образом: «Это зовётся продвижением вперёд, не имея дороги», что, в сущности, не совсем верно. По-китайски, фраза звучит как «син у син», то есть представляет собой два одинаковых иероглифа «син», разделённых отрицанием «у». Поэтому приведённый здесь перевод «продвижение вне движения» ближе к оригиналу и по структуре, и по смыслу, поскольку соответствует даосской концепции наиболее эффективного «действия вне действия», «не прилагая никаких усилий». Если же принять во внимание общий «военно-стратегический» характер параграфа, то эта фраза может звучать как «продвижение вне строя» или «движение без диспозиции».
Говоря о сокровищах (10), имеются в виду «три драгоценности», упомянутые в § 67.
Ван Би (11):
Когда две враждующие стороны вступают во взаимоусиление (взаимодополнение)…
§ 70
Невидимость Дао для стороннего наблюдателя приводит к мысли о «тайном», или «спрятанном», характере мудрости даоса (9-10). Так, дословный перевод фразы (9— 10): «Мудрец рядится в холщовые одежды, но прижимает к себе (вбирает вовнутрь) яшму».
Оттенок легкого сожаления, звучащий в восклицании 6–8: «Мои слова легко понять и еще легче воплотить их. Но никто в мире не может понять их и тем более воплотить» перекликается со всем пластом философской традиции «мудрой покинутости», созерцательной оставленности мудреца». Так Конфуций перед тем, как покинуть этот
Бошу А (5):
Мои слова имеют господина, дела имеют предка.
§ 71
Подход к антизнанию как к критерию высочайшей чистоты сознания делает правомерной и другой перевод сентенций (1–4): «Знать, находясь во внезнании, — вот высшее достижение. Не знать постижимое — вот где заключены трудности». Тогда и возникают трудности, огрехи, болезни сознания (именно как «болезнь» дословно переводится иероглиф «бин», трактуемый нами как «трудность»). Дословный перевод строк (5–7): «Мудрец не болеет, так как переболел болезнью. Переболеть болезнью — это и есть избавиться от этой болезни».
Структура параграфа в части (5–8) достаточно сложна для однозначного перевода, учитывая, что в китайском языке формы глагола и существительного совпадают. В частности, можно предложить такой перевод этих строк [231, 130]: «Из-за того, что он осознал, что трудность — это трудность, мудрец не имеет никаких трудностей. Мудрец не имеет трудностей лишь потому, что осознал, что трудность — это трудность».
В о многих изданиях фразы (5–8) переставлены местами, причём нет никаких оснований считать один порядок менее «правильным», чем другой. Здесь приведён порядок, встречающийся в большинстве изданий [12, 138]. В частности, порядка (6-75-8) придерживается такой авторитетный комментатор, как Ван Би [15, 43]:
«Устранить трудности — значит избавиться от них.
Сознавать трудности — это значит устранять их.
Мудрец устраняет трудности, ибо осознаёт их -
вот потому он и устраняет трудности».
Ван Би (1–2):
Знать и при этом думать, что не знаешь, — это высшая вещь (шан).
§ 72
Проблема гармонии между интересами государства и обычаями народа волновала многих мыслителей VI–IV вв. до н. э. Здесь (3–4) звучит призыв к уважению «устоев народа» или «обычаев жизни» (ци со шэн) и призыв не сгонять его с земель или «не лишать жилищ» (ци со цзюй) Возможно речь идет о народах, некогда живших на землях покоренных небольших царств. Но в силу того, что фраза (1–2) многозначна, была предложена и другая, прямо противоположная её трактовка [12, 139]: «Когда народ не испытывает страха перед подавлением [со стороны властей], то может возникнуть ещё большая смута». Правда, этот перевод целиком противоречит всему дальнейшему содержанию параграфа, который целиком направлен против «правителя, который проявляет себя». И это — основной критерий истинного правителя: «познав себя, не обнаруживаться» (6), быть всегда непроявленным (§ 17, 61, 66, 68).
Именно за счёт отказа от желания стать могущественными, высокочтимыми они достигали чего-то «другого». Неоднократно повторяющаяся в «Дао дэ цзине» конструкция, использующая слово «этот», «этот самый», «это», «другой» (цы), позволяет дать более сложную трактовку, скорее всего, характерную для мистической мысли царства Чу. «Это самое» — прежде всего указание на Дао, не выразимое никакими словами, а следовательно, — это и попытка избежать какого— либо именования. Знающий увидит, незнающему не помогут никакие термины и объяснения. «Откуда я знаю об этом? Из этого (или «из него самого» § 21, 54)». Вероятно, эта замена проистекает и из частичного табуирования священных терминов, так или иначе соотносящихся с понятием абсолютной реальности. Для «Мудрецов с горы Хуайнань» (даосская школа II в. до н. э.) «это» является непосредственным эквивалентом.