Тчаи: Сага странствий (переработанный перевод)
Шрифт:
Любопытно, — хотя, возможно, это казалось странным лишь чужаку, — что люди Эмблемы принимали его за жителя отдаленных земель Тчаи. Нисколько не преисполнившись к нему уважения из-за того, что он был на борту космического корабля, они полагали, что Рейш — как субчасчи при часчах и субдирдиры при дирдирах — состоит при какой-то неизвестной им негуманоидной расе.
Услышав впервые подобное предположение от Траза Онмале, Рейш с негодованием отверг его:
— Я прилетел к вам с далекой планеты Земля; ее жители никому не подвластны.
— Если так, кто же тогда построил космический корабль? — скептическим тоном спросил Траз Онмале.
— Конечно мы, люди. Земляне.
Траз Онмале с сомнением покачал
— Откуда взялись люди так далеко от Тчаи?
Рейш невесело рассмеялся:
— Я задаю себе тот же вопрос: как они появились здесь?
— Происхождение людей хорошо известно, — жестко сказал Траз Онмале. — Круши узнают об этом, как только начинают говорить. А тебя разве не научили?
— Мы на Земле считаем, что произошли от человекообразного предка, который, в свою очередь, эволюционировал от древних млекопитающих, и так далее, вплоть до первичной клетки.
Траз Онмале покосился на женщин, суетившихся неподалеку от них. Он резко приказал им:
— Убирайтесь, у нас мужской разговор!
Женщины ушли, прищелкивая языками; Траз Онмале, нахмурившись, посмотрел им вслед.
— Твои глупые слова разнесутся по всему лагерю. Колдуны рассердятся. Объясняю тебе, откуда в действительности произошли люди. Ты видел наши луны. Розовая —Аз, приют блаженных, голубая — Браз, место вечных мучений, куда попадают после смерти дурные люди и кругшейры [1] . Много лет назад луны столкнулись; тысячи людей упали на Тчаи. И сейчас все хотят вернуться на Аз — и хорошие, и плохие. Но судьи, черпающие свою мудрость в шарах, которые носят на шлемах, отделяют добрых от дурных и посылают каждого туда, куда он заслуживает.
1
Точный перевод невозможен. Примерное значение – члены племени, которые поступали вопреки своей эмблеме и тем самым исказили предначертанную им судьбу.
— Интересно, — отметил Рейш. — А как же часчи и дирдиры?
— Это не люди. Они прилетели на Тчаи из большого пространства за звездами, как и ваннэки. Субчасчи и субдирдиры — помесь с нечистой кровью. Пнумы и фунги — грязные порождения северных пещер. Мы стараемся перебить их как можно больше. — Он искоса оглядел Рейша, сурово сдвинув брови. — Если ты из другого мира и не уроженец Тчаи, значит, не можешь быть человеком, и я прикажу убить тебя.
— По-моему, это слишком уж сурово, — сказал Рейш. — В конце концов, я не сделал тебе ничего плохого.
Траз Онмале небрежно отмахнулся от такого несерьезного довода.
— Отложим окончательное решение.
Немного окрепнув, Адам все время упражнялся, чтобы вернуть нормальную подвижность рукам и ногам, и прилежно изучал язык крушей. Он узнал, что они не живут постоянно на одном месте, а кочуют по необозримой степи Амана, занимающей весь юг материка, который называют Котан. Они мало знали о том, что происходит в остальных землях Тчаи. Здесь были и другие континенты — Кислован на юге, Чарчан, Качан и Pax на другом конце света. Кроме людей Эмблемы, степь населяют другие неоседлые племена; в болотах и лесах юга живут великаны и людоеды, они обладают сверхъестественной силой и умеют колдовать. Синие часчи поселились на крайнем западе Котана; предпочитающие прохладный климат дирдиры — на Хаулке, полуострове на юго-западе Кислована, и на северо-восточном побережье Чарчана.
На Тчаи обосновалась еще одна раса, прилетевшая со звезд, — ваннэки, но люди Эмблемы мало знали о них. Уроженцами Тчаи были таинственные пнумы и родственные им безумные фунги, о которых круши говорили неохотно, вполголоса, настороженно оглядываясь.
Текло время:
Примерно пятьдесят тесно прилегающих друг к другу навесов или палаток поставили на холме с подветренной стороны, так что с воздуха они выглядели как неровности на пологом склоне. За жилищами стояли укрытые брезентом огромные шестиколесные моторные повозки, поразившие Адама своими размерами. Обследовать их более тщательно мешала ватага бледных и тощих мальчишек племени, которые внимательно следили за каждым шагом Рейша. Они чувствовали, что он чем-то отличается от других, и не отставали от чужака. Воины не обращали на него никакого внимания; человек без эмблемы был для них ничтожнее тени.
На дальнем конце стоянки Рейш увидел установленное на повозке огромное устройство — гигантскую катапульту с рычагом длиной в пятьдесят футов. Осадная машина? С одной ее стороны нарисован розовый диск, с другой — голубой: очевидно, символы двух лун, Аз и Браз.
Проходили дни, недели, миновал месяц. Рейш не понимал, почему племя остается на одном месте. Круши — кочевники; что же удерживает их здесь? Каждое утро на разведку выезжали четверо «мотоциклистов» и в небо взмывал воздушный змей: он нырял и дергался в потоках воздуха, а наблюдатель-мальчик на своем сиденье мотался словно тряпичная кукла. Мужчины вели себя спокойно и тренировались, совершенствуя свое владение оружием. Их длинные гибкие клинки, похожие на хвост ската, могли и рубить и колоть; с помощью ручной катапульты с эластичными жгутами воины метали на большое расстояние короткие оперенные стрелы; треугольный щит в фут высотой и шириной девять дюймов у основания, со сточенными углами и острыми как бритва боковыми сторонами, служил также метательным и режущим оружием.
Вначале за Рейшем ухаживал восьмилетний мальчишка, потом маленькая сгорбленная старуха со сморщенным, как сухая изюмина, лицом. Их сменила девушка примерно восемнадцати лет. Неизменное безразлично-тупое выражение уродовало ее вполне привлекательное лицо. У нее были правильные черты и красивые светлые волосы, вечно растрепанные, с запутавшимися веточками и травинками. Она ходила босиком, в платье из грубой серой домотканой материи.
Однажды, когда Рейш сидел на скамье, она прошла мимо. Адам обнял девушку за талию и привлек к себе, усадив на колени. От нее пахло папоротником, мятой, степным мхом и сырой шерстью.
— Чего тебе? — испуганно произнесла она хрипловатым голосом и попыталась освободиться, правда, не особенно энергично.
Чувствовать ее тяжесть и теплоту было приятно.
— Ну, во-первых я хочу причесать тебя... Сиди смирно.
Она не протестовала и замерла, повернувшись к нему боком, слегка обескураженная, смущенная и покорная. Рейш осторожно распутал ее волосы пальцами, потом куском щепки. Девушка сидела неподвижно.
— Ну вот, — наконец произнес он. — Теперь ты красивая!
Она словно заснула. Потом вздрогнула и вскочила.
— Мне надо идти; вдруг нас увидит кто-нибудь. — Но она не спешила.
Адам подавил желание снова посадить ее на колени, и девушка убежала.
На следующий день она, будто случайно, снова прошла мимо него, и на этот раз ее волосы были чисты и аккуратно расчесаны. Она остановилась, искоса посмотрела на чужака. Этот взгляд напомнил Рейшу его многочисленные любовные похождения. У него замерло сердце. На Земле такая девушка гордилась бы своей внешностью; здесь, в степи Амана, она не сознавала свою красоту... Адам поманил ее, и она приблизилась, преодолевая страх, словно притянутая какой-то неведомой силой, — ведь по обычаям племени женщины не могли общаться с мужчинами. Он положил ей руки на плечи, потом обнял и поцеловал. Она казалась удивленной.