Те слова, что мы не сказали друг другу
Шрифт:
— Мисс Джулия, я имел удовольствие много раз обслуживать мистера Уолша и могу вас заверить, что он неизменно вел себя как истинный джентльмен.
— Да такого эгоиста, как он, еще свет не видел!
— Тогда мы действительно говорим о разных людях. Тот мистер Уолш, которого я знаю, всегда был в высшей степени доброжелательным. И всегда говорил о вас как о своей единственной удаче в жизни.
Джулия остолбенела.
— Идите к отцу, мисс, я уверен, что он вас поймет.
— Все у меня в жизни не так, как у людей. Но сейчас к нему
— Мне кажется, он успел взбодриться, потому что я совсем недавно отнес ему ужин в номер.
— Мой отец заказал еду?
— Именно это я и сказал, мисс.
Джулия натянула кроссовки и в знак благодарности снова поцеловала портье в щеку.
— Разумеется, мы с вами ни о чем не говорили, я ведь могу положиться на вашу скромность? — спросил портье.
— Ну конечно не говорили и даже не виделись! — заверила его Джулия.
— И мы можем спокойно спрятать это платье в чехол, не боясь, что на нем есть пятнышки?
Джулия подняла правую руку, как для присяги, и ответила улыбкой портье, который знаком предложил ей бежать наверх.
Она снова прошла через холл и села в лифт. Кабина остановилась на седьмом этаже; Джулия поколебалась и нажала на кнопку «пентхаус».
Еще в коридоре она услышала звуки телевизора. Джулия постучала, и отец тотчас открыл ей.
— Ты была ослепительна в этом платье, — сказал он, снова ложась на кровать.
Джулия взглянула на экран: передавали вечернюю программу новостей, и в том числе еще раз кадры вернисажа.
— Трудно удержаться от искушения покрасоваться в таком наряде. Я никогда еще не видел тебя столь элегантной, и это лишь подтверждает мое убеждение, что тебе давно пора расстаться со своими дырявыми джинсами, они уже неуместны в твоем возрасте. Будь я в курсе твоих планов, я бы составил тебе компанию. И очень гордился бы, появившись на публике под руку с такой дамой.
— Да не было у меня никаких планов, я просто смотрела эту же программу и увидела на красной дорожке Кнаппа, вот и помчалась туда.
— Это интересно! — воскликнул Энтони, привстав с постели. — Для человека, который собирался отсутствовать до конца месяца!.. Одно из двух: либо он нам солгал, либо умеет раздваиваться. Я не спрашиваю, как прошла ваша встреча. Но вид у тебя подавленный.
— Я оказалась права: Томас женат. И ты тоже был прав: он уже не журналист… — сообщила Джулия, плюхнувшись в кресло. И тут увидела перед собой, на низком столике, поднос с ужином.
— Ты заказал себе еду?
— Я заказал ее для тебя.
— Откуда ты знал, что я к тебе зайду?
— Я знаю куда больше, чем тебе кажется. Когда я увидел тебя на вернисаже — и это при твоем отвращении к светским сборищам, — мне сразу подумалось, что тут дело нечисто. Я предположил, что ты увидела на экране Томаса, иначе с чего бы тебе бежать туда среди ночи? А когда портье позвонил мне и спросил разрешения заказать для тебя лимузин, я решил, что моя гипотеза верна. И велел подать что-нибудь
Госпожа графиня в соседнем люксе тоже смотрела по телевизору ночной выпуск новостей. Затем она попросила мужа напомнить ей завтра же позвонить ее другу Карлу, чтобы поздравить его с успехом. И вместе с тем предупредить, что в следующий раз, когда он будет создавать для нее эксклюзивную модель, пусть позаботится о том, чтобы она действительно была единственной в своем роде и чтобы в ней не щеголяла другая женщина, моложе и вдобавок стройнее ее самой. Карл, разумеется, должен понять, почему она отсылает ему назад это действительно роскошное платье, — для нее оно уже утратило всякий интерес!
Джулия во всех подробностях описала отцу прошедший вечер — внезапное решение пойти на этот чертов бал, разговор с Кнаппом и свой драматический уход; она рассказывала, не понимая и даже самой себе не признаваясь, отчего все это до такой степени потрясло ее. Ведь не из-за того, что она узнала о женитьбе Томаса, — она с самого начала это предполагала, да и как могло быть иначе?! Нет, самым тяжким для нее — она не могла бы сказать почему — оказалось известие о том, что он бросил журналистику. Энтони слушал ее, не прерывая, никак не комментируя. Проглотив последний блинчик, она поблагодарила отца за этот сюрприз: ужин не помог ей привести в порядок мысли, зато наверняка добавил к ее весу добрый килограмм. Больше ей незачем здесь оставаться. Какие бы знаки ни подавала жизнь, искать ей уже нечего, давно пора как-то упорядочить свое дальнейшее существование.
Перед сном она уложит вещи, и завтра же утром они сядут в самолет. На этот раз, добавила Джулия, выходя из комнаты, у нее самой возникло то самое ощущение дежавю, и этим дежавю она сыта по горло, если прибегнуть к точным выражениям.
В коридоре она сняла кроссовки и спустилась в свой номер пешком, по служебной лестнице.
Едва Джулия вышла, Энтони снял телефонную трубку. В Сан-Франциско было шестнадцать часов, и ему ответили после первого же звонка.
— Пилгез слушает!
— Я тебе не помешал? Это Энтони.
— Старые друзья никогда не мешают; я очень рад слышать твой голос, давненько мы с тобой не болтали.
— Хочу попросить тебя об одной услуге — о небольшом расследовании, если это все еще в твоих силах.
— Знал бы ты, до чего мне скучно с тех пор, как я вышел на пенсию! Даже если бы ты позвонил с просьбой найти пропавшие ключи, я бы и этим занялся с удовольствием!
— Сохранились ли у тебя контакты с пограничной полицией? Мне нужен человек в визовом отделе, который мог бы кое-что разузнать для меня.