Те же и граф

Тартынская Ольга

– Сколько вам лет?

– Сколько есть, все мои, - ответствовал тот.

Однако, прочитав недоумение в лице партнерши, снизошел:

– Тридцать семь. Много или мало?

– Для чего?

– Ну, вы зачем-то спрашиваете...

Колосова небрежно передернула плечами: мол, мне-то что за дело. Однако внутренне ликовала: ровесники! Взгляды их встретились, Маша затрепетала, как восьмиклассница. Слишком близко, недопустимо близко эти огромные ясные глаза, эти тонкие, чувственно изогнутые губы, светлые пряди, падающие на лоб. Неожиданно для себя Маша коснулась мальчишеского вихра

на голове Игоря. Так осторожненько, легко коснулась, но мужчина среагировал по-своему: он крепче прижал к себе партнершу, пристально глядя ей в глаза. В затуманенной Машиной голове возникло откуда-то: "Они любили друг друга так долго и упорно...". Ах, это из школьных сочинений! Однако отрезвление не приходило. "Не так уж много и шампанского было выпито, что же это я?" - думала Колосова, медленно тая в крепких объятьях и не пытаясь освободиться.

В прихожей негромко щелкнул замок, и одновременно стихла музыка. Толи за столом не было.

Глава 6

Конец идиллии

– Кажется, мы спугнули твоего пажа, - несколько смущенно произнес Игорь.

– Как же так?
– растерянно бормотала Маша.
– Почему он ушел?

– Еще можно догнать.
– Игорь с готовностью ждал сигнала.

– Не нужно, - Маша устало махнула рукой.
– Все равно все испорчено. И надо было вам... Зачем вы пришли? Ни с того ни с сего...

– У тебя были такие одинокие глаза, вот я и подумал...

– Ну и думали бы про себя! Тоже мне, психоаналитик нашелся!
– Маша вконец расстроилась.
– Благодетель! Елку принес! И что я теперь скажу Толе? Он такой чуткий, такой ранимый!

Господи, надо же было столь позорно растаять на глазах у мальчика! Колосова даже застонала от сознания собственной мягкотелости и порочности. "Толя мне этого не простит!"

Игорь уже пришел в себя и с насмешкой наблюдал за душевными метаниями Колосовой.

– Я что-то не понял, он тебе кто? Ты так переживаешь, можно подумать, что вы любовники.

Маша раскрыла рот и задохнулась, не находя слов от такой дерзости.

– Какая чушь! И почему я должна вам что-то объяснять? Вы мне кто?

– Пока никто, но что-то мне подсказывает, что это ненадолго.

– Однако вы наглый, самонадеянный тип! Что вам от меня нужно? Оставьте меня в покое в конце концов!

Игорь хладнокровно уселся за стол и начал есть с завидным аппетитом.

– И почему вы мне тыкаете?
– продолжала горячиться Колосова.
– Кажется, я не давала вам никакого повода!

Все это снова напомнило тот новогодний фильм, а пошлости - в смысле бездарного повторения уже известного - Маша не терпела. По сценарию следовало возмущаться и гнать наглого гостя в шею. Вот этого-то Колосова не стала делать. Она села напротив Игоря и тоже закусила, уже не стесняясь, с аппетитом. Ну что ж, ушел так ушел, завтра объяснюсь, решила она. Любопытно, что дальше будет. Как этот наглый субъект извернется? Маша стала рассматривать его в упор и почувствовала, как он напрягся.

– Расскажите, чем вы занимаетесь, - светски произнесла

Колосова.

– Ем, - невозмутимо ответил гость.

– Я не о сиюминутном спрашиваю, а вообще. Ну, чем вы занимаетесь в жизни?

– Охраной, - коротко и непонятно ответил мужчина и снова налил себе вина.

"Кажется, он надирается сознательно", - подумала Колосова с некоторым беспокойством. Теперь ситуация показалась ей не столь романтичной. Ведь она впустила совершенно незнакомого человека в дом, осталась с ним наедине, не имея понятия, что у того за душой. Все страхи, которые ей внушала мама постоянными поучениями, вдруг ожили в ее воображении.

– Вы же спешили тогда, наверное, с кем-то собирались встретиться?
– припомнила вдруг Колосова и испугалась еще больше.

Прежняя беспечность улетучилась совершенно. "Что ему надо от меня?"

– Да, спешил. Больше не спешу, - и он усмехнулся как-то невесело.
– Хотите выгнать? Я уйду скоро. Только вот машину оставлю у вас во дворе, завтра заберу.

Маше стало стыдно.

– Да я не гоню вас. Не совсем понятно, правда, что привело вас сюда.

Будто они и не танцевали вовсе, и не было между ними некоторого трепета и легкой вибрации, заставившей их забыть на миг об окружающем и о Толе, в том числе.

– У вас можно курить?
– вежливо поинтересовался гость.

Колосова болезненно воспринимала курение в своем доме. Однако Толе разрешалось курить на кухне. Он не смолил сигареты, как большинство курильщиков, а пользовался трубкой и ароматическим табаком. Игорь, видимо, прочел ответ на ее лице.

– Понял. Выйти на улицу?

Колосова фальшиво засуетилась:

– Да что вы, курите здесь! Я сейчас принесу пепельницу. А хотите, можно на кухне?
– жалобно добавила она.

Игорь усмехнулся и отправился в прихожую. Маша решила, что за сигаретами, которые он оставил в куртке. Однако через минуту гость заглянул в комнату уже одетый и протянул Маше какую-то карточку.

– На всякий случай. Мало ли чего.

Колосова не успела опомниться, как дверь закрылась, щелкнул замок. Маша автоматически взглянула на карточку. Это была визитка, в которой значилось "Орлов Игорь Владимирович" и телефоны. Еще какой-то фирменный знак, логотип, что ли. "Орлов", - с нежностью подумала Маша.

Ну вот, встретила Новый год Золушкой. С двумя принцами. Колосова прыснула. Бежать пришлось не ей, как положено по сказке, а принцы разбежались в разные стороны. Остается только спрашивать:

– Что это было?

Маша не чувствовала никакого сожаления от того, что осталась одна. Усталость и глубокая ночь давали о себе знать. Хотелось завалиться на диван к телевизору и уютно дремать под его бормотанье. Шампанское действовало усыпляюще. А ведь были времена, когда от шампанского тянуло на кокетство и шалости, оно будоражило и расслабляло. Господи, что же это делается? Спать, только спать хочется и больше ничего.

Маша стянула неудобную, сковывающую одежду, облачилась в халатик, выключила елку. "Стол уберу потом", - разрешила себе, сворачиваясь клубком на диване и укрываясь мягким пледом. "Толя, наверное, обиделся. Завтра, если сам не придет, надо будет позвонить"...