Те же и Скунс – 2
Шрифт:
– За вас, Дашенька. И за вашего дедушку, который нас познакомил.
Даша когда-то слышала, что сакэ было рисовой водкой. Она осторожно пригубила тёплый напиток, подлежавший у неё дома единогласному осуждению. Сакэ оказалось некрепким и очень приятным на вкус. И действительно пахло рисовой кашей. Даша со смехом поведала о своём открытии Гнедину и взялась за пресловутые палочки. Цветы сразу не расцветают, напомнила она себе и мысленно вздохнула. Цветы надо поливать и растить. Глядишь, что-то и вырастет…
Комплект для еды был сделан из одного куска дерева и разделён надвое не до конца, чтобы посетитель
Ей всё не удавалось устроить в руке палочки таким образом, чтобы ими действительно можно было ловко подхватывать кусочки риса и рыбы. Неумелая кисть напрягалась, пальцы деревенели, палочки выскальзывали, и оставалось только завидовать Володе, который действовал ими непринуждённо и легко, точно настоящий японец.
– А я, знаете, люблю в Юго-Восточной Азии отдыхать, – ответил он на Дашин вопрос. – Вьетнам, Лаос, кое-где в Таиланде… Красота неописуемая. Вы там ещё не бывали?
Даша покачала головой и улыбнулась:
– Вот как труды издадим, с первых денег непременно поеду…
– А я вам там всё покажу и расскажу, – шутливо пообещал Гнедин, и особое женское чутьё сказало Даше, что шутка была шуткой лишь отчасти. Она ответила просто:
– Буду очень рада, Владимир Игнатьевич. Но ещё как жизнь повернётся…
– Как бы ни повернулась, а палочки правильно держать – дело всяко не лишнее. Давайте я вас пока поучу…
Он взял Дашину руку в свои. Твёрдые и горячие. Спроси Даша его– о семейном положении, он ответил бы: «В данный момент развожусь…»
ПИ-ПИ-ПИ-ПИ-ПИ!.. – прорвался сквозь уханье музыки писк мобильного телефона. Секретарша отставила полупустой стакан томатного сока и поднесла трубочку к уху. Потом обратилась к Гнедину:
– Владимир Игнатьевич, вас! Инесса Ильинична. Будете говорить?
– Ну что за облава сегодня! – Гнедин нехотя потянулся за трубкой. – Извините, Дашенька…
Ирина Гнедина в это самое время сидела в своей квартире между Малоохтинским и Стахановцев. И, как всегда, чувствовала безо всяких прогнозов, что Нева поднималась и готова была хлынуть на берега. Раньше в такой ситуации Ирина либо включала свет во всех комнатах и ночь напролёт сидела перед телевизором, либо принимала снотворное и до утра видела кошмарные сны. Сегодня пилюли забытыми лежали в шкафу, а телевизор был выключен. Ирина сидела, удобно поджав ноги, в большом мягком кресле и листала большеформатную, прекрасно отпечатанную книгу. Ещё штук пятнадцать таких же в беспорядке валялись кругом на ковре. Все толстые, с минимумом текста и великолепнейшими фотографиями. Каждая равнялась по стоимости прожиточному минимуму, выведенному солидными инстанциями для российского гражданина. Все были посвящены кактусам.
Ирина не смогла бы припомнить, когда в последний раз покупала книгу. Не было желания – вот и
Виновник её неожиданного увлечения красовался на подоконнике, уютно устроенный в банке из тёмного стекла и «попочкой» своей погружённый в воду со снадобьями, помогающими пускать корешки. Снадобья Ирине посоветовали в магазине «Природа». Действительно они помогли, или выручила собственная жизненная сила – трудно сказать. Во всяком случае «филологический кактус» корешками обзавёлся исправно. Горшочек и специальную землю можно было купить в той же «Природе». Плюс получить подробную консультацию, как сажать и чем поливать. Но Ирина необъяснимо захотела разобраться сама.
Шуршали глянцевые листы, и всё новые кактусы проклёвывались перед ней из песка, роскошно цвели, давали красные, жёлтые, фиолетовые плоды… Ирина болезненно сморщилась при виде фотографии, на которой мексиканец в сомбреро рубил живой кактус огромным ножом ради влаги, накопленной в зелёном стволе. Она торопливо перевернула страницу… На следующем развороте кактусовые заросли для какой-то надобности хищнически крушили бульдозером. Ирина захлопнула книгу и некоторое время сидела неподвижно, только покусывала плотно сжатые губы. Потом всё же решила долистать альбом до конца.
Если я чешу в затылке…
Боевые действия возле дома с внешними лифтами завершились, помимо прочего, ещё и тем, что Витя Утюг конфисковал у супостатов сотовый телефон. Тем самым задача упростилась до предела: сиди с полным комфортом и жди, пока бандиты позвонят на свою же собственную трубу.
И звонок действительно прозвучал. Через несколько дней, когда меньшовцы успели благополучно «пробить» и сам телефон, и номер чёрного «Блейзера», на котором несолоно хлебавши убрались рэкетиры, определённо забывшие, который год на дворе.
Антон Андреевич лично взял запищавшую трубку и поднёс её к уху.
– Кто?.. – требовательно раздалось оттуда, как только установилась связь.
– Дед Мороз, – усмехнулся шеф «Василька». И положил ногу на ногу: – А кого тебе надо-то, родной?
– Меньшова! – рявкнула трубка. После чего добавила несколько красочных выражений: видать, наболело.
Антон Андреевич досадливо поморщился, держа маленький аппарат подальше от уха.
– Я, дорогой мой, таких слов-то не знаю, – сказал он, когда на том конце иссякли и замолчали. – И вообще, между прочим, ты мне без надобности. А если я тебе нужен, так давай-ка говори по-людски…
И нажал пальцем отбой. На сегодня у него было намечено одно дело, гораздо более важное, чем переговоры с бандитами: пора было отвозить к Ассаргадону беременную жену. Леночке Меньшовой в ближайшие дни предстояло рожать, причём мальчишку, имя которому они уже подобрали. А гранатомётного залпа в окно Антон Андреевич не опасался. Дом и офис с окрестностями пребывали под весьма надёжным контролем. Чисто на всякий случай.
Повторный звонок раздался часа через два, и в трубке зазвучал совсем другой голос. Вежливый и на удивление жизнерадостный. Для начала он сердечно поблагодарил Меньшова за то, что тот подобрал и сберёг трубку, потерянную бестолковыми пацанами. Потом голос учтиво намекнул, что, мол, не отказался бы получить свою собственность обратно.