Театр мистера Фэйса
Шрифт:
— Ну и где этот сраный ублюдок?
Мистер Фэйс стоял на пороге, докуривая. После слов Панка он отбросил окурок и достал из-за пояса револьвер 38-го калибра. Ствол интимно обнимал глушитель.
Панк успел побледнеть и прошептать: «Мама»! Пуля прошила трясущийся кадык, юнец упал на деревянный пол с булькающим звуком.
Ствол сдвинулся на 2 фута в сторону — на приятеля.
— Мистер… я не наезжал на мистера Принца… — в ужасе проблеял Кид. — Вы… ведь видели!?
Просвистел выстрел — Кид мученически упал
Театрал с отвращением посмотрел на мёртвых сопляков. И равнодушно изрёк:
— Если жизнь вдруг кончилась, то, значит, её никогда и не было.
На автомобильной стоянке у кафе — проявились двое мистеров. Игрок был одет в форму сотрудника курьерской службы — комбинезон и форменная фуражка. На ногах (однако) лаковые штиблеты аристократа, подходящей обуви в костюмерной не нашлось. В руке он нёс конверты.
— Езжайте на моём автомобиле, — напутствовал режиссер. — У вас слишком роскошный для рассыльного.
Мистеры подгребли к авто, стоящим рядом. Его Высочество критически взглянул на военный «Ролле» 1944 года выпуска. Тачка, быть может, не роскошная, как принцевский кабриолет. Зато странная для современного города. Впрочем, рассыльный может ездить на странной тачке, а вот на роскошной вряд ли… Театрал прав.
— Ключи, — подал режиссер связку из двух маленьких ключиков на брелоке. Принц подставил под связку ладонь.
— Вам нужно доставить письма молодым леди. Если дверь откроют слуги, то просите только конкретную леди, как указано на конверте. И передайте лично в руки!
Не позволяйте мечтать неправильно вашим режиссерам! Иначе ваш персональный «Оскар» может вас не заметить. Эксцентрик вдруг нахмурился:
— Мистер Фэйс, а быть может, эта моя роль — всего лишь решение ваших амурных дел? А вы мне трёте по ушам!
— Я вижу, что Ваше Высочество неплохо владеет жаргоном, — отреагировал тёплой улыбкой театрал.
Улыбкой бирмингемца не лохануть! Любому кукловоду… Его Высочество смотрел насуплено. Режиссер согласно кивнул, погасил улыбку и просто сказал:
— Видели у стойки девушку? Это — Дженнифер. Она — моя девушка. И мне нравится трахать только свою девушку.
— Не люблю, когда меня используют мальчиком на побегушках, — с облегчением вымолвил Игрок. — Я эксцентрик, но без фанатизма!
По-настоящему счастливы только святые и дети! Дураки и мастурбаторы своей плоти не в счет. Эксцентрик — это нечто среднее между ребёнком и мастурбатором… Режиссёр вернул на своё место свою всегдашнюю ухмылку:
— Карта города в бардачке, Ваше Высочество. Думаю, ехать по незнакомому городу, на незнакомой машине, вас нисколько не страшит.
Театрал намеренно не поставил в конце предложения знак вопроса. И милорд, как и подобает джентльмену, заплатил за чужое доверие.
— Как-то, на войне в Ираке, я отошёл недалеко от нашего лагеря. Неожиданно поднялась песчаная буря, и я заблудился. Я бесцельно пошёл вперёд… шёл несколько часов. Увидел дом посреди пустыни, постучался… Там жил дружественный нам суннит. Представляете, в радиусе двадцати миль я наткнулся на единственный дом, где был дружественный нам человек!.. Утром меня разыскали вояки Мартина Лоренса… А вы говорите — Los-Angeles, мистер Фэйс.
Надо же! Один из главных персонажей всплыл и в его жизни. Судьба Его Высочества? Интуиция режиссера? Или с точностью до наоборот! Кукловод внимательно вгляделся в Игрока:
— Вы хорошо знаете генерала Лоренса?
— Да. Это порядочная сволочь, хотя я не терплю говорить плохое за глаза, мистер Фэйс. Только Лоренс заслужил, чтобы о нём говорили плохое и за глаза!.. Простите, но он — американский генерал.
Да ладно! Театрал немного подумал и… подмигнул в клоунской манере:
— Не смею больше задерживать Ваше Высочество. Приятного пути.
Режиссер отошел к кафе, махнув на прощание рукой, и скрылся во входных дверях. Игрок сел в салон «Ройса», завел мотор… немного погазовал, приучая ногу к незнакомой педали… и уехал.
Кукловод прошел на середину обеденного зала. Хлопнул в ладоши, призывая к себе внимание. Немногочисленные лос-анджелессцы, с разными выражениями лиц, уставились на высокого мужика в синей пиджачной паре. Присутствовали:
• Карманник, деловито завтракающий перед «выходом на смену».
• Скрипач и виолончелист из местной Оперы. Творческие люди потягивали дешевенькое винцо.
• Дедушка с внучком, зашедшие выпить кофейку перед экскурсией в зоопарк.
• Парочка копов в штатском, явно кого-то «пасущие». Вполне, что того самого карманника… Скупо проедающие казенные деньги.
• Афроамериканская попрошайка по прозвищу Бэггар. В неизменной шляпе, ухарски сидящей на затылке.
• Владелец табачного магазинчика, где Бэггар «застолбил» себе место.
Оба сидели за одним столиком и, до явления театрала, дружелюбно болтали.
• Трое студентов, все трое — ботаники! Три очкарика за одним столом!
Клиентура из разных социальных слоев, проще говоря, разношерстная. И не очень богатая, а местами и бедная.
— Джентльмены! — крикнул режиссер голосом ярмарочного зазывалы. — Кто в течение минуты уберётся из этого помещения, тот получит тысячу долларов! — кукловод с превосходством оглядел публику. — Расчёт у барменши!
Джентльмены несказанно удивились. Халява — один из немногих предметов, способных до сих пор вызывать у человека удивление. А удивление — такая штука, что всегда граничит с недоверием. Особенно в Америке и особенно в денежных вопросах…