Театр мистера Фэйса
Шрифт:
— Твою мать!.. — наконец, сорвалось с губ. Рассыльный непроизвольно осмотрелся. Когда видишь труп в том месте, где его увидеть не ожидаешь — всегда срабатывает рефлекс оглядки по сторонам! Взгляд замечает каждую мелочь, потому что кажется — все вокруг на тебя пялятся. Иногда не кажется, впрочем… Вот невдалеке мужчина с вытянутым породистым лицом. Высокий рост, в белом санитарском халате, в ухе — серьга. Пристально наблюдает за «Роллс-ройсом»! Сам стоит у автомобиля-фургона неопределенного цвета. Ухмыляется сука. Кто виноват и что делать?
— Инструмент, нужно инструмент!.. — Курьер отвел от наблюдателя глаза и вновь уткнул их в багажник: — Так, мальчики, разрешите пошевелить ваши трупы…
Блондинки куксились, находясь в салоне. Если тачка с открытым верхом, то понятие автомобильного салона становится несколько условным. Тем не менее, грань между улицей и кабиной есть. Ощутимая.
— Девки, поедем на такси? — предложила раздраженная леди.
— Такси — не лучший выход! — отозвалась острожная леди.
— Я не хочу ловить такси! — прокомментировала решительная леди.
— Парень сказал, что поломка знакома. И, наверное, без труда справится?.. — спросил голос разума. Его в определенных жизненных обстоятельствах слышат даже блондинки… Мэри вылезла из «Роллса». Цок-цок-цок!.. Каблучками по асфальту — взад автомобиля. Ну и рожа у гонца! Что такое в багажнике — труп бен Ладена?
— Ты скоро, мистер Рассыльный?
Курьер перестал рассматривать сумку с инструментом и мельком глянул на Мэри.
— Чёрт! — Сумка полетела назад в багажник. Крышка поспешно захлопнулась. Без ключа теперь багажник не открыть.
— Я сейчас!.. — мистер гонец крупным шагом обошел «Роллс-ройс», открыл водительскую дверцу. Нащупал под рулем рычаг открытия капота, дёрнул, послышался щелчок. Мэри обошла авто с другой стороны. Наблюдение за ходом работы — лучший стимул для исполнителя! И не важно, кто есть исполнитель: рассыльный в образе слесаря или принц в образе работяги.
Его Высочество прошел наперед автомобиля и открыл капот.
— М-даа…
Количество проводов эквивалентно количеству грязи. Похоже, под капот не заглядывали со времени выпуска «Роллса». Судя по характерным признакам остановки — проблема может быть в…
— Свечной кабель! — с радостью воскликнул Высочество. — Отошел от крышки трамблера. Надо вставить проводок на его место.
Мэри глубокомысленно покивала, естественно, не поняв ни хрена.
— Что, мистер наблюдатель, «съел»!? — зло пробормотал принц, опуская капот. — Сломанной тачкой нас не испугаешь. А вот трупы — подстава, за которую придется ответить. Так и передай своему боссу!
Рассыльный гневно посмотрел на мужчину в белом халате и на его фургон. И не увидел — они уехали. Зато увидел недовольное личико Мэри. Женское лицо может толкать на подвиги, но может и отговаривать от подвигов… Рассыльный прошел к водительской дверце, опустился на сиденье, нервно покрутил ключ в замке зажигания. Мотор завёлся с пол-оборота.
— Пронесло… —
Когда проносит человека — это повод для радости. Когда проносит блондинку — это повод для двойной радости. В нашем случае, для тройной. Леди, по привычке, захлопали в ладоши!
— Девки, супер!
— Я верила Рассыльному!
— Надо его немедленно расцеловать! Это главное!
Мэри грациозно села. Забыла одернуть юбку. Повернулась к заднему сиденью. И веско сказала:
— Теперь главное — не облажаться на месте, — мельком глянула на гонца. — Поехали уже!
Рассыльный бросил кусать губы. Невежливо подвинул своей рукою голые коленки Мэри. Достал из бардачка карту города. Сосредоточенно изучал её минут пять… Пассажирки молчали. Женщина умеет молчать, если это в её интересах!
Отжать сцепление! Рычаг переключения скоростей!.. Жаль, что нельзя сразу включить третью скорость — максимальную на военном «Роллсе» 1944 года выпуска. Сначала первая, потом вторая… постепенно… Однако. На третьей скорости можно летать. При желании. А оно есть. Сказочное. «Роллс-ройс» прямо-таки улетел с места в солнечную даль!
ЛИЧНАЯ ФЕРМА РЕЖИССЁРА
В LA всё рядом, если ты этого хочешь. Через две минуты «Ролле» подлетел к церкви. Визг тормозов. Авто резко встало напротив крыльца, прямо на дороге. Не прижавшись к бордюру и не включив аварийку.
— Храм «Св. Патрика»! — кивнул на базилику курьер.
— Ты — прелесть! — похвалила за всех Мэри.
Леди вылезли из «Роллса» и заспешили к церковному крыльцу. Храм и дорога — в пятидесяти футах друг от друга. И надо успеть за этот отрезок наговориться за все то время, что молчали! А молчали леди долго. Очень! Несколько минут — приличный срок для курицы-красавицы.
— Девки, вперёд — к судьбе!
— Будем трезвыми!
— Да, расчёт не повредит, девочки!
— Я не о том, Джоди…
— А что ты имела в виду, Мэри?..
— Иметь себя — это скучно, девоньки! Ха-ха!..
— Девки, Мэлони права, лучше всего иметь других…
— Я имела в виду осторожность!
— Трезвый расчёт и есть осторожность!
— Митчелл, я тебя обожаю…
«Роллс-ройс» умчался прочь немедленно, после того как четыре пары длинных женских каблуков ступили на землю, возле храма «Св. Патрика»!
Леди появились в храме, тиская дорогие сумочки. И пошли вглубь помещения, не обратив никакого внимания на кропильницу со святой водой. Мимо пустых скамеек — к кафедре. Молча. Атмосфера любого храма устроена таким образом, что не располагает к болтовне. Особенно тогда, когда вы забрели сюда не просто так, а пришли по важному делу. Например, вознести хвалу Богу или решить денежный вопрос со священником… Тридцать футов — не очень большое расстояние для высоких каблуков. И вот она — кафедра, здесь двое: