Техническое Решение
Шрифт:
– А на самом деле?
– Ну, ты же слышал напутствие Анны? Вот и делай выводы… Которые, кстати, совершенно не отменяют того факта, что после приземления наследник Радищевых, дочь генерала, в данный момент собирающего для нас армию, и ключевой технический специалист окажутся в безопасности.
Рудногорск. Кирилл Радищев.
4 июня 2016 года.
Кириллу нравилось летать вместе с отцом. Князь на памяти сына никогда не отлучался на личном самолёте из вотчины один и просто так. Даже самая протокольная поездка зачастую была только поводом для посещения очередного необычного и очень интересного места. Научной конференции, например, или масштабных
Так и получилось, что к своему семнадцатому дню рождения княжич-наследник, сопровождая папу, успел побывать и на спешно строящемся в тридцатиградусный мороз из саморазогревающегося бетона космодроме Восточный, и поучаствовать в возведении похожих на небоскрёбы опор вантового супермоста между японским Хоккайдо и имперским Сахалином, и на пусковых испытаниях тайбейского гидропонического комплекса, и на ледовых испытаниях самоходной газодобывающей платформы в Северном Ледовитом океане… И каждый раз это было… бесподобно! Захватывающе! Невероятно! Кирилл возвращался домой с горящими глазами и не раз заставлял мать вздрагивать, сумбурно пересказывая произошедшие с ним приключения.
Повзрослев, Кирилл догадался, что его в поездки брали не просто так. И не просто так отец старательно “переводил” речи выступающих профессоров и академиков на доступный ребёнку язык, тратил, как потом выяснилось, дополнительные средства для создания иллюстративных материалов к работам учёных и вмешивался в ход строительных работ и испытаний. Зато лучшей мотивации учиться и идти по стопам родителя для молодого наследника Радищевых придумать было просто нельзя! И пусть детские впечатления во многом сгладились, а кое-что и забылось, пусть невероятные и волнующие приключения получили своё рациональное объяснение - ожидание близкого чуда всё равно посещало подросшего княжича каждый раз, когда он поднимался на борт отцовского самолёта. И сегодня тоже. Правда, княжич много бы дал, чтобы к знакомому букету чувств не примешивалась противная нота грызущей изнутри тревоги.
В то, что рассказал наследнику отец, было очень сложно поверить. Разум понимал, но отчаянно не хотело принимать сердце. От нарисованной скупыми объяснениями князя Михаила апокалиптической картины веяло даже не страхом, а тягостным недоумением. Как? Вот как такое могло произойти? Произойти здесь, в Великой Империи - самой большой, самой могучей стране мира? Может… Да нет, должно, просто обязано обойтись - и всё вернётся на круги своя. Не могут быть люди настолько тупы и слепы, чтобы своими руками взять и разрушить созданное потом и кровью поколений предков! Наверное, княжич бы сам себя убедил, если бы не видел лицо отца, час от часу мрачнеющего. И если бы не Учитель.
Впервые с Петром Осиповичем Вихро младший Радищев столкнулся вскоре после четырнадцатого дня рождения, сопровождая отца на инспекции-экскурсии по лабораториям вотчины. Инспекция была частью подарка - Кирилл давно хотел заняться реальной научной работой, и вот наконец отец разрешил. К тому моменту княжич-наследник уже неплохо ориентировался в не очень понятном для постороннего научном мире Империи - да что там, многих выдающихся учёных современности он знал лично и за руку при встречах здоровался. Так что от неизвестного физика, сумевшего прорваться в завлабы буквально две недели назад созданной лаборатории физики плазмы, да ещё и в столь молодом возрасте, он ждал вполне определённого: взлохмаченных волос, лёгкой небритости, лихорадочного блеска в глазах и полного непонимания, как свои выдающиеся идеи применить на практике. Но личная встреча показала, что княжич ошибся буквально во всём.
Начать с того, что Вихро смотрелся скорее преуспевающим купцом, чем научным работником, несмотря на лабораторный халат. И никакого
О своём выборе Кирилл не пожалел ни разу. Достаточно сказать, что княжич очень скоро именовал своего руководителя не иначе, как “учитель”, а иногда и “Учитель” - с большой буквы. Вихро действительно принял навязанного ему стажёра без профильного образования не как дополнительную обузу (конечно, оплачиваемую!), а как своего личного ученика. И не стеснялся объяснять любые вещи - и сложные, по непосредственной работе, и самые простые - которые остальные обучающие княжича опускали, как само собой разумеющиеся. При этом и основная работа не страдала - завлаб находил время на всё.
Частенько окружающим (не только Кириллу) казалось, что у молодого учёного какие-то свои взаимоотношения с временем - по крайней мере, часов в его личных сутках явно больше двадцати четырёх. За прошедшие три года Пётр успел не только далеко продвинуть вверенную ему Михаилом Радищевым тему и добиться практического результата, но и защитить сначала кандидатскую, а потом и докторскую диссертации. Более того, изыскались резервы и для преподавания в рудногорском филиале одного из столичных ВУЗов. И так со всем: что ни попадало в руки физику - любая работа горела не хуже любимой плазмы Вихро. Подчинённым оставалось только стонать - и что есть сил тянуть за боссом. У некоторых даже получалось не отставать.
После возвращения в Рудногорск, в тереме Кирилл не высидел и получаса. Отец, очень коротко объяснив происходящее, спешно уехал, а мать и сёстры никак не могли отойти от сцены с участием Ирины. Судя по их состоянию, княжич, к счастью, всё “самое интересное” пропустил. Что поделать, они-то не видели отца, перехватывающего командование на очередном “объекте” во время возникновения нештатной ситуации - а вот Кирилл видел. Тогда он тоже впечатлился: обычно мягкий и вежливый, мужчина в один миг превратился в жёсткого бескомпромиссного лидера, с которым никто не решался поспорить. А уж какой лексикон при этом князь использовал… Но все, что характерно, всё понимали с первого раза - от простого рабочего до маститых академиков. Папа может, что уж говорить
Самому Кириллу, что уж там, до умений родителя было далеко, потому он решил переждать постепенно переходящий в полноценную истерику ступор родных где-нибудь подальше. Произвёл тактически грамотное отступление, иначе говоря - ретировался в ставшую уже практически родной лабораторию к учителю. Там, по крайней мере, сразу найдут, чем занять лишние руки и голову. И, может быть - чем чёрт не шутит - удастся узнать о происходящем что-нибудь более конкретное…
Действительность превзошла все ожидания княжича. Лаборатория напоминала растревоженный пчелиный улей, в который в поисках мёда вломилась бабочка-бражник. Все куда-то бежали, спешили, перекрикивались - причём не только, собственно, в “плазме” - внутренние ворота между обычно разделёнными отсеками-отделами огромного здания-ангара были подняты все одновременно. Учёные, инженеры, техники, смешавшись между собой, прямо по полу тянули кабели и шланги, таскали стопки распечаток, до хрипоты спорили, размахивая планшетными компьютерами. Посреди бедлама и рукотворного хаоса в центральном отсеке ангара в свете прожекторов гордо возвышался выведенный на стенд прототип аэрокосмического истребителя - именно он служил центром людского водоворота.