Техническое задание
Шрифт:
— Ничего удивительного — город такой пустой, что направленное внимание продвинутым адептом Духа выделяется не намного хуже, чем посреди степи, даже если это просто любопытство, а не опасность, — как выяснилось, генеральская дочка подумала… в своей манере. — Мы же не хотели ничего плохого… Проклятье! Я так хотела увидеть принцессу, а сейчас даже не знаю, была она там или нет!
— Думаю, это дело поправимое, — мне стало немного стыдно — сам-то я с какого перепуга задёргался? Пусть Светка совершенно безбашенная девица, склонная к авантюрам, но она, очевидно, не дура. И гораздо лучше разбирается в реалиях своей родины. Тем более, со стороны свиты третьей дочери монарха никаких ответных действий на засечённое внимание действительно не последовало: двери кафе закрылись за спинами гостей, и никто не шёл через площадь проверить любопытных наблюдателей. Так что я в который раз за день потянул из внутреннего кармана халата свой планшет — скорее, из желания реабилитироваться за свою реакцию, чем действительно желая узнать как выглядит урождённая Анна Рюрикова-Хэ
Э?
Нет сигнала сотовой сети.
Опорный спутник связи #14: Ответ сети: «Из вашего региона временно недоступна исходящая гражданская связь. Отказ установки соединения.»
Опорный спутник связи #22: Ответ сети: «Из вашего региона временно недоступна исходящая гражданская связь. Отказ установки соединения.»
Спутниковая связь недоступна.
Тархан, ясное дело, не обрадовался, увидев меня с Ирис. Как я и предполагал, пилот неплохо проводил время в «Чайхане»: кальян, восточные сладости и неизменный чай. Впрочем, стоило мне обрисовать ситуацию с потерей связи, как от его недовольства не осталась и следа — дружинник мгновенно подобрался и без разговоров повёл меня и мою подопечную к катеру. К сожалению, из-за ограничений внутреннего объёма корпуса андроида, у Ирис не было не только радара (микроверсию которого, как я говорил, теоретически ещё можно было впихнуть), но и продвинутого бортового комплекса связи, радиоэлектронной разведки и борьбы «фурии», который сам по себе был «изделием».
«Осока-3» разработки КБ Абишева — не менее важная часть диверсионного дрона-вертолета, чем плазменное орудие или БИУС: возможность получать информацию из каналов связи врага и гражданских телекоммуникационных сетей, а в нужный момент — и нарушить их работу, в современной войне часто решает значительно больше, чем прямая огневая мощь. При работе в тылу врага предполагалось, что наземный автономный модуль будет дополнять и расширять возможности воздушного, и наоборот, но до совместных полигонных испытаний мы так и не добрались — сколько не ужимай план и график испытаний, невозможно вместить несколько лет в несколько месяцев… Так что доложить о нештатной ситуации Тархану придётся при помощи обычной рации — как и положено гражданскому судну, СВП-транспорт был ей оборудован. Как и гражданским радаром, кстати.
Очень надеюсь, что теперь-то мне и Ирис разрешат вернуться в пансионат-лабораторию. Хватит на меня сегодня дурацких приключений — такое впечатление, что я за день получил полугодовую порцию! Вроде ничего такого не произошло — но измотался ужасно… Пожалуй, единственное по-настоящему положительное событие, не считая «поумнения» подопечной — это недавние посиделки с мороженым. Даже немного жаль, что пришлось уходить искать Тархана: узнав, что мобильная связь отключилась, Жаргал тоже засобиралась домой. Только упёртая Мамедова осталась на месте — сторожить объект своего интереса: типа, «когда они будут выходить, может быть всё-таки станет понятно как-то, кто именно из девушек принцесса». Ну-ну… Удачи.
Пилот закрылся в своей кабине, но буквально через минуту выглянул в салон и сообщил:
— Егор-ички, мы возвращаемся на базу.
Выглядел он при этом довольно хмуро, но мне было уже откровенно пофиг. Наконец-то — домой! Надеюсь, хотя бы большие учения — достаточный повод, чтобы завтра ни на какую дурацкую практику ехать не пришлось.
Пока славный двухмоторный наследник транспортных послевоенных бипланов, [55] сохранивший удивительную «всеядность» к месту посадки и взлёта, выруливал на стартовую полосу, Дмитрий Соломин, пристегнувшись к выбранному креслу в совершенно пустом салоне, привычно соскользнул в медитативное состояние. Предстояло, прокручивая и укладывая в голове детали совершенно неожиданно и крайне торопливо поставленной задачи, сформировать план действий по приземлении — хотя бы в первом приближении. Миссия была… деликатной. Очередной «тонкий» вопрос, ясность по которому нужно было внести максимально… корректно. Не вызывая излишних споров и «острых вопросов» и к вящей справедливости — безотносительно сторон скрытого конфликта и «интересов Империи» — кто бы что под этим термином не понимал. Справедливость — вот ключевое слово: основа основ, то, почему к советам Лазурного Дворца столь внимательно прислушиваются и благородные, и простолюдины, и возвышенные адепты Путей, и иерархи церквей, и главы самых крупных торгово-промышленных союзов. Все знают точно: решение всегда будет честным и верным. В этот раз, похоже, придётся разбираться особо тщательно и долго…
54
Отсылка к оригинальному Ан-14 «Пчёлка» нашего мира.
55
Модель Ан-14 в этом плане
Запретный Город, императорская резиденция в Пекине, по сути является конгломератом учреждений — собственных канцелярий и служб монарха. Собственных, а не государственных — это была важная их особенность. Император не правит своей страной напрямую — ещё за полвека до начала Мировой Войны стала предельно очевидна необходимость государственных реформ, и те в итоге были проведены в начале двадцатого века, когда тянуть стало совершенно невозможно. Однако многие верные вассалы и слуги Императора не пожелали перейти в подчинение к правительству: пусть силы государственной власти у них больше не было, в сути служения это ничего не меняло. Сюзерен продолжал служить своей Великой Империи, а они — сюзерену. Традиции, долг и честь, если они верные и правильные, могут быть сильнее формальных законов…
Некий частный объект в восьмидесяти километрах к востоку от города Ундерхаан привлёк внимание аналитиков Лазурного Дворца около трёх лет назад, однако, стоило подать запрос, «сверху» немедленно была спущена однозначная команда — «не трогать». Не трогали, но продолжали следить — за огромным объёмом генерируемого трафика данных через Глобальную Сеть, в которых была масса «социально направленных» сведений, очень широким спектром заказов образцов материалов и оборудования — скорее подходящих для небольшого научного центра непонятного профиля, чем для «дома отдыха», принадлежащего семье Абишевых. Ну и были сигналы о необычном составе жильцов объекта. В принципе, «странных мест, ведущих странную деятельность», которых было строжайше запрещено трогать, в стране, по слухам, было порядочно. Иногда, впрочем, что-то менялось — и на «неприкасаемый» ранее объект отправлялся имперский аудитор, иногда один, а иногда и при поддержке нескольких отрядов личной императорской стражи, усиленных парой штурмовых вертушек… Служение Империи сложный путь — легко оступиться.
«Шмель» Посланника должен был совершить посадку прямо в степи около «пансионата» со странным для этой местности названием «Каменный цветок». Без предупреждения, как снег на голову. Довольно невежливо, но не пустить Посланника поговорить с учёными и работниками ни охрана, ни сам Тогжан-бек, буде таковой случится на территории, просто не посмеют… По крайней мере — не должны посметь. Служение Империи — опасный путь, легко не вернуться с очередного задания. Следующий аудитор закончит начатое — уже не без посторонней помощи. Но, если встреча пройдёт гладко… Дальше и начинается основная его работа. Аудит Лазурного Дворца — это не просто инспекция, тогда бы послали команду соответствующих технических (или каких там надо?) специалистов. Задачей Дмитрия было, что называется, заглянуть людям в душу, почувствовать, чем они дышат, чем живут и что хотят. Как правило, даже этого обычно за глаза хватало для понимания — благое ли или противное задумали совершить подданные Его Величества, и вынести вердикт. Можно посмеяться над системой оценки… Но вот вынуть из человека его природный, родной «измеритель» плохого и хорошего — нетривиальная задача. Только раз в своей жизни Соломин встречал такое… существо — внешне выглядящую человеком бездушную нелюдь…
…Предчувствие опасности продвинутого адепта Пути Духа внезапно буквально заорало — но было поздно. Соткавшаяся в совершенно безоблачном небе молния легко догнала самолет — гораздо быстрее, чем успевший отстегнуть ремни безопасности Дмитрий смог преодолеть расстояние от салона до кабины. Электрический разряд не только мгновенно убил пилота и выжег всю электронику на борту, включая аварийный маяк, но и повредил систему зажигания в обоих двигателях, тут же «захлебнувшихся». Топливо в крыльевых баках не сдетонировало, повезло — впрочем, оно обязательно воспользуется этой возможностью при ударе о землю. Даже легендарный «Ан-2» уже не мог повторить «подвиги» своего предка — фанерной «ночной ведьмы» По-2, хотя при сбоях в работе двигателя на небольшой высоте ещё оставался шанс на удачную аварийную посадку без мотора. Более тяжёлый и быстрый «Шмель» шансов не имел никаких, даже в том случае, если бы штурвал держал профессиональный пилот. Зато в штатный аварийный набор на борту грузопассажирской версии Ан-14 МК2 входили парашюты — четыре штуки, а курьерский «борт» считался именно таким. Загвоздка была в том, что, судя по продолжающимся ощущениям, ещё ничего не закончилось — непонятно откуда взявшийся в степи маг-преступник, «ссадивший» с неба самолёт, всё ещё внимательно сопровождал взглядом падающую машину, готовясь «приласкать» кого-нибудь случайно выжившего при первой атаке ещё раз. «Сухие летние грозы над степью — такие опасные», никто не удивится, найдя у спасшегося с падающего летательного аппарата человека причиной смерти электрические поражения тканей и органов. «Наверное, пилот нарушил высотный режим, когда изменил маршрут, огибая запретную для полётов гражданской авиации зону больших комплексных военных учений»: «чёрный ящик»-то теперь тоже выведен из строя. И топливо так удачно не взорвалось в воздухе, привлекая внимание операторов военной радарной станции, обнаруживших, что гражданский борт развалился в воздухе. А так — «приземлился» для одних и «не долетел до места назначения» для других…