Техническое задание
Шрифт:
— Отмена «иммобилизации», активировать «сопровождение», — приказал я Ирис, одновременно отстегивая ремни безопасности, удерживающие обездвиженного андроида. Молчащие двигатели и открытая створка люка позволили мне услышать, как Тархан откидывает крышку багажного отсека, встроенного в борт катера.
— Я всё время буду рядом, — уверила меня подопечная, вставая.
— Отлично, — я сразу почувствовал себя гораздо более уверенно. — А теперь…
— Готова помочь тебе всем, чем смогу, Егор, — «Цветок» так и не дождалась конца фразы, и своеобразно предупредила меня о не-инициации неполной команды. А то я не знаю… М-да, кажется, насчёт «прийти в себя» я несколько поторопился. Собственно, просто тупо скопировал тоже скорее рефлекторные, чем разумные действия Тархана — в непонятной и опасной
Я ещё раз выглянул в окно-иллюминатор: скорее, просто хотел увидеть, что делает пилот, и что он знает, что делать… Убедился, б…! То ли мне показалось, что я задумался буквально на несколько секунд, а на самом деле тупил гораздо дольше, то ли Тархан так быстро справился, но я увидел дружинника в тот момент, когда он перекидывал ногу через седло ярко-жёлтого мотоцикла-«эндуры». [58] Выкаченного из грузового отсека, видимо — откуда иначе двухколёсной кроссовой машине взяться?. А я даже не подозревал, что «автобус» постоянно таскает это в «багажнике»… Впрочем, логично: для суши такой «железный конь» примерно соответствует надувной спасательной лодке или плоту. Степь не море, конечно, но застрять в надцати кэмэ от ближайшего человеческого жилья — не самое большое счастье. А так — мобильность на уровне, и скорость всего вдвое меньше…
58
Эндуро (а не эндура, как обычно переиначивают русскоговорящие мотолюбители) — класс спортивных мотогонок, аналог ралли по пересечённой местности для четырёхколёсных машин, длительностью несколько дней, но термин стал нарицательным для схемы независимого крепления подвески заднего колеса у мотоцикла, когда фактически задняя часть рамы к передней крепится на одном подрессоренном шарнире.
В этот раз я не тормозил — пока мысли метеорами проносились в голове, открыл пассажирскую дверь и… Даже если бы дружинник не натянул кроссовый мотошлем, до того свисавший с руля, двигатель мотоцикла, заработавший с характерным трескучим гулом, с гарантией не дал бы мужчине услышать мой голос… Тем не менее, Тархан меня заметил, и парой энергичных жестов вполне понятно показал, что мы с подопечной должны сидеть на месте и ждать его возвращения — не одному мне пришла в голову «светлая» мысль «посмотреть на месте самому». Вот только мне эта идея уже больше не казалась умной… Но донести свое мнение до единственного человека, который пока был рядом, я уже никак не мог. Монгол-дружинник, лихо и уверенно газанув, рванул с места, приподняв переднее колесо, и его транспорт быстро понес его на восток.
23
Летом в степи не бывает тишины в полном смысле этого слова — даже в те редкие моменты, когда нет ветра и не шелестит вездесущая трава. Степь из салона катера выглядит пустынной, но на самом деле полна жизни — и эта жизнь не собирается молчать! Особенно сейчас, когда весна только-только кончилась, а настоящая летняя жара не успела выпить большую часть влаги из растений и почвы. Треск и стрекот крыльев и ног насекомых, щебет птиц, писк грызунов — даже степные лисицы не стесняются тявкнуть разок-другой. И только змеи подбираются к своей будущей еде молча и неотвратимо, словно сама судьба…
Я помотал головой, и ещё раз прислушался — безуспешно, разумеется. Даже если пилот с немалым риском вылететь из седла разгонится до сумасшедшей скорости в шестьдесят километров в час (а он не разгонится, не самоубийца), то за двадцать минут он успеет добраться только до «Каменного цветка» — но никак не назад. А скорее всего, ему ещё ехать и ехать — мотоцикл не СВП-катер, это на воздушной подушке все неровности до метра высотой включительно до одного места и можно пилить на полном ходу по прямой… К сожалению,
В первый раз за четыре года я по-настоящему остался один на один с так и не ставшим для меня родным и привычным миром — и как никогда остро это чувствовал. Как потерпевший кораблекрушение на спасательном плоту посреди моря — зелёные волны травы вокруг транспорта только усиливали ощущения. Я был готов что угодно отдать, чтобы рядом был хоть кто-нибудь знакомый, пусть даже хотя бы Тархан — уж как-нибудь перетерпел бы его не самое доброе, как оказалось, ко мне отношение. Шайтан! Я бы и в Ирис сейчас вцепился, будь от этого хоть какой-то толк…
Я покосился на стоящую рядом со мной подопечную и с трудом задавил истеричный смешок: вот меня угораздило-то. Теперь «для полного счастья» не хватало только, чтобы с уехавшим на разведку дружинником что-нибудь случилось. Один, в теле шестнадцатилетнего подростка, в другом мире, посреди безлюдной равнины — и ещё с экспериментальным боевым андроидом в придачу: из всех невозможных ситуаций со мной случилась самая невозможная! Круто, чё — можно хоть фильм снимать! Если я сам себя накрутил, и всё скоро разрешится — мне будет очень, очень стыдно за всё, что я за эти минуты успел себе надумать… Тархан — ты идиот, блин, и где там тебя черти носят?! Взгляд на планшет — двадцать пять минут прошло… спокойно, спокойно…
Я ненадолго заглянул в кабину, гипнотизируя включенную рацию — в режиме ожидания вызова она даже не шипела. Тишина. Нет, это надо было додуматься — разделиться, когда произошла такая хрень, а? Умом я понимал причины, побудившие абишевского бойца «бросить» меня и Ирис: огромный шумный катер и двое «гражданских», за которых он несёт личную ответственность — не самые лучшие спутники в разведке. Но, черт возьми — а если действительно «Каменного цветка»… больше нет?
Немного подумав в перерывах между эмоциональными всплесками, я быстро пришёл к единственному возможному выводу о случившимся. Взрываться в лаборатории, да ещё и с эффектом объёмной детонации было просто нечему — и объяснение классифицированного БИУС взрыва могло быть только одно: начавшиеся учения. Потерявшая управление ракета или сброшенная по ошибочным координатам авиабомба — хотя скорее всего ракета. Пилот не мог промахнуться на триста кэмэ от полигона… наверное — а вот с цифрами налажать расчёт ракетного комплекса мог. И, разумеется, по закону подлости ракета влепилась в землю рядом с нашим санаторием. Тогда на рацию даже и рассчитывать не приходится — даже если у пилота хватит мозгов понять, что я сижу рядом и жду его сигнала, антенны, необходимые для радиосвязи, с крыши корпусов сбило ударной волной.
А вдруг попадание — не случайно? Хрен его знает, как в Великой Империи выражена борьба за рынок услуг высокотехнологичного оружия — но в старом моем мире конкурента или его производственные мощности, буде такая возможность представится, грохнули бы без зазрения совести. Тут, правда, с «оборонкой» всё значительно строже… Впрочем, возможность целенаправленного применения ракеты это никак не отменяет. Проклятье. В таком состоянии я даже не могу понять — до чего-то умного я додумался, или у меня бред пополам с паранойей! Если ракету запустили специально — то… то что? Пришлют десант на вертолётах, как в голливудском фильме — всех добить? Нет, это точно бред: если бы санкция на силовое закрытие предприятия Абишева пришла сверху — их бы не стали сначала утюжить ОБАДами или «Бьян-ху рен», и одного бы спецназа хватило… наверное… Шайтан! Не думать об этом, не думать! Все будет хор… тьфу.
— Ирис, задача: «контроль точки». Предупреди меня, как только кого-нибудь засечёшь, — не выдержал я: чем самому вслушиваться и всматриваться в горизонт, пусть это делает та, у которой лучше получается. «Контролем точки» называется тип разведывательного или диверсионного задания, когда дрон висит на высоте над точкой с заданными координатами или патрулирует территорию — и при обнаружении противника действует согласно выданным директивам…
— Поняла, выполняю, — чётко отозвалась андроид… и, обманчиво-легко оттолкнувшись от настила внешней палубы, запрыгнула на крышу салона «автобуса».