Техник-ас
Шрифт:
С банькой расстарался Панкрат Филиппович. Вернее, сначала, едва ему развязали руки, он отвесил Сёмке увесистый подзатыльник, от которого тот едва не полетел на землю, а потом отправил его за водой и топить баню.
– Чего стоишь, рот раззявил? Не видишь, гости у нас. Им баня сейчас точно не помешает.
Казалось, наличие на его подворье кучи трупов и одного стонущего нисколько не заботит раненого Панкрата, а вот Сёмку явно потряхивало. Похоже, смерть вот так, на расстоянии вытянутой руки, он видел впервые.
– А не
– Не, мил человек, вы не немцы, – усмехнулся он. – От немцев так лесом и костром не несёт, как от вас. Да и девка твоя больно уж шибко боевая. У немчуры таких нет.
В это время Рита вязала руки раненому главарю полицаев. Полицай уже пришёл в себя и скрипел зубами, с ненавистью глядя на нас.
– Перевяжите, суки! – зло прошипел он. – Кровью же истеку!
Панкрат подошёл к полицаю.
– Эх, Пашка, Пашка. Как был ты дураком, так дураком и помрёшь. А строил из себя честного коммуниста, борца с врагами народа, активистом был. Помнишь, как ты в тридцать седьмом написал донос на Ковалёва, а потом вселился в его дом? А Микулишну помнишь, на которую ты тоже донос написал? И всё из-за того, что её сын когда-то в детстве тебе накостылял хорошенько. А теперь ты совсем опаскудился, к немцам в услужение пошёл. Тьфу! – сплюнул он под ноги.
– А ты меня не совести! – оскалился полицай. – Думаешь, сам чистенький останешься? Или надеешься, что, когда большевики придут, они не узнают, что ты агент коменданта? Так что болтаться тебе на берёзе. Жаль, я этого уже не увижу.
– Знаешь его? – спросил я у Панкрата.
– Да кто ж его не знает? – усмехнулся тот. – Он до войны главным активистом здесь был. Всё врагов народа выискивал. Сколько честных людей по лагерям из-за него отправили, не пересчитать. Как немцы подошли, он пропал было. Мы уж думали, с нашими отступил, а он через месяц объявился аж цельным начальником полиции.
Из допроса полицая стало известно, что виновником их визита на хутор Панкрата стал… Сёмка. Попался он кому-то на глаза сегодня утром, когда пошёл на свою «охоту». Ну а этот кто-то донёс проезжавшим по своим делам полицаям. Полицаи, в свою очередь, решили наведаться на хутор Панкрата и на месте изловить Сёмку. И всё бы у них получилось, не нарвись новоявленный партизан на нас и не подоспей мы вовремя на хутор.
Самым смешным во всём этом было то, что Сёмке не нужно было рыскать по лесам в поисках партизан, чтобы присоединиться к ним. Партизаны оказались рядом – буквально руку протяни. Панкрат был связником у подпольщиков. Более того, он был одним из тех, кого задолго до войны готовили к подпольной работе. И он, и наш схрон были, что называется, из одной оперы. С началом войны о Панкрате вспомнили и приказали остаться на оккупированной территории в качестве связного. Даже соответствующий документ выдали, отпечатанный на шёлке.
Полицая Панкрат после допроса
– Пущай раки да сомы порадуются. Всё какая-то польза от этой падали. – Панкрат по обыкновению своему плюнул вслед последнему скрывшемуся в воде полицаю. – А лошадок с телегами я завтрева господину коменданту сведу. Скажу, в лесу повстречал без хозяев. А то как же? Не просто же так я в его агентах числюсь, – жизнерадостно рассмеялся он.
– Так про агента – это правда?
– Конечно правда. Как есть являюсь агентом. Докладаю господину коменданту о всяких подозрительных личностях, что по лесам шастают. Уже сколько раз они полицейских за партизан принимали и, бывало, постреливали, – со смешком в голосе рассказывал Панкрат. – А я что? Я увидел каких-то людей с оружием в лесу и докладываю как есть. А кто они, то мне неведомо. Да и кто, окромя партизан, по лесам бродить станет? Господин комендант даже хвалил за бдительность, но велел впредь внимательно смотреть, кто есть кто.
Мы ехали на телеге обратно на хутор.
– Хитёр ты, Панкрат Филиппович, – хмыкнул я.
– Так с волками жить, сам знаешь как. Ты спрашивай, что хотел. Вижу же, что вопросы имеются.
– Мне нужна связь с партизанами.
– Так где же я её тебе возьму? Что есть партизаны поблизости, я знаю, но связи с ними у меня нет. Да и на что они тебе, партизаны эти?
Панкрат мельком глянул на меня, но мне показалось, что под рентгеном побывал.
– Концлагерь хочу освободить. Детский.
– Эвон как! Рассказывай!
И я рассказал всё, что слышал от старшины. О госпитале в Красном Берегу, о детях, у которых выкачивают кровь для немецких солдат.
– Это не может быть ошибкой или дезинформацией? – резко перешёл на деловой тон Панкрат. И куда только подевалась его деревенская сущность?
– Уверен, что это правда. Да и проверить не так и сложно.
– Проверим. Всё проверим. – Панкрат на какое-то время задумался. – Вон оно, значит, как. О том, что немцы детей у родителей отбирают и в Красный Берег свозят, я слышал. Также слышал, что их потом в Германию отправляют. Только я думал, увозят на работы, а оно вон как.
– Детей развозят по другим госпиталям в качестве живых резервуаров с кровью.
Ладони Панкрата с силой сжались в кулаки. Минуту спустя он протяжно выдохнул, успокаиваясь.
– А теперь рассказывай, кто ты таков будешь. А то про меня ты знаешь, а вот я про тебя и твою деваху – нет.
– Майор Копьёв. Зовут Илья. Лётчик. Позывной Тринадцатый. Был сбит при выполнении задания. Решил здесь, в немецком тылу, дождаться, когда фронт подойдёт поближе, а пока, насколько возможно, наносить вред немцам. Со мной сержант госбезопасности Гнатюк. Зовут Рита. Позывной Пума.