Телепат
Шрифт:
Выжав сцепление и включив первую передачу, он был ошеломлен – ведь никогда не управлял автомобилем, не учился и не сдавал на водительские права. Получается, что тридцать лет пролетели не просто так. Вот он уверенно едет на своей «шестерке», а что еще умеет. Какие, к черту, тридцать лет, если день и год все те же – 22 сентября 1995 года.
Квартира заперта. Пошарив в карманах, Субботин кроме ключей от нынешней квартиры, других не обнаружил. Да и зачем ему возвращаться туда, где его нет, тоскливо подумал он, нажимая кнопку звонка. Нет,
Поеду в детский дом, решил Субботин. Он совершенно запутался в ситуации, не знал, что ему делать: он не работает, по крайней мере, ему об этом ничего неизвестно, не имеет денег, впрочем, что-то есть. Посчитал – без полтинника тысяча. Откуда деньги, уже не задумывался, понял, что это – данность, которая ему недоступна.
Что-то тянуло его в детский дом, безудержно хотелось, хоть на расстоянии, увидеть маму Любу, убедиться, что с ней все в порядке, хотя быть может наоборот, но тогда нужна будет его помощь. Какая, каким образом – об этом Иван Иванович не задумывался.
Он ехал по набережной Робеспьера по крайней полосе для поворота направо на Литейный мост. Беспорядочность мыслей отвлекала, но автоматически Субботин следил за скоростью, отметил, что, несмотря на пятницу, днем движение оказалось не плотным.
И все же неожиданно, метров за пятьдесят, увидел гаишника, смотревшего в трубу и махнувшего ему жезлом.
Лейтенант неторопливо подошел к вышедшему из машины Субботину:
– Лейтенант Комаров, – представился он, – ваши документы.
Изучив водительские права, технический паспорт, сверив фото с оригиналом, спросил:
– Покажите ОСАГО.
– А что это?
– Уважаемый, вы с таким стажем и задаете такой вопрос. Шутите что ли? Или не оформляли ОСАГО.
– Минуточку, – Иван Иванович достал из «бардачка» бумаги, – это?
– Это, это, – гаишник раздраженно разглядывал страховой полис, – документы в порядке.
– Ну, тогда я поехал.
– Покажите, где у вас стоит анти-радар.
– Анти…что?
– Иван Иванович, вы что, первый раз слышите? Или как про ОСАГО забыли?
– Товарищ лейтенант… может чего-то не понял… не уверен я про анти… радар.
– Ну вы даете, – удивился гаишник и подозрительно взглянул на Ивана Ивановича. – Как можно это не знать водителю. Смотрите.
Лейтенант показал экран прибора.
– Видите, – направил трубу на встречный автомобиль, – скорость 65 километров.
А теперь на ваш жигуль. Сплошные помехи.
– Так моя шестерка стоит.
– Это не имеет значения, помех не должно быть, а ваш анти-радар их излучает.
– Нет у меня ничего такого.
– Сейчас посмотрим.
Гаишник осмотрел салон, руками залез под панель приборов, ощупал все внутри, поднял капот, отошел на десять метров.
– Товарищ капитан, – Комаров по рации доложил дежурному. – Михаил Александрович, задержал у Литейного моста «шестерку». Явно с анти-радаром, но излучатель
– Какое нарушение у водителя?
– Ничего такого… скорость… рядность… вот только странный мужик. В правах указано, что водительский стаж более двадцати лет, а не знает про ОСАГО и про анти-радар. То ли придуривается, то ли не от мира сего…
– Ладно, составь, на всякий случай, протокол о незаконном оборудовании… а там решим…
– Так не нашел я этого оборудования…
– А чего тогда меня спрашиваешь? – раздраженно спросил начальник.
– Понял, товарищ капитан… – и махнул Субботину, – пройдем в патрульную машину.
По пути, гаишник наводил радар на идущие сзади автомашины. Он вдруг остановился – машина Ивана Ивановича никаких помех на экране не создавала. Не веря своим глазам, лейтенант водил трубу слева направо и наоборот – все точно – работает четко.
Лейтенант непроизвольно повернулся к Субботину, хотел что-то сказать, но бросив взгляд на экран, был поражен увиденным – волнообразные яркие полосы вместо изображения. Поперхнувшись от возмущения, он закричал:
– Так это ты… вы… издеваетесь! – Но под удивленным взглядом водителя снизил тон. – Сейчас оформим… предъявите устройство.
Иван Иванович развел руками, затем похлопал по карманам, нет, мол, ничего у меня…
Субботин поехал обратно. Лейтенант не стал писать протокол, так как не смог доказать, а значит и указать в нем, что же нарушил этот странный водитель. Не мог же он изложить «…лично обладает антирадарными свойствами…». Да его самого отправят на освидетельствование к психиатру. Поэтому гаишник не стал сообщать об этом невероятном эпизоде и отпустил Субботина.
Иван Иванович тоже был ошарашен происшедшим и, решив, что не сможет в таком состоянии пообщаться с Любовь Степановной, вернулся домой. Туда, в квартиру, в которой сегодня проснулся.
Взволнованный, трясущимися руками открыл дверь, влетел в комнату и застыл в недоумении – экрана не было. Он исчез. Осмотрев всю квартиру, так и не обнаружив этот загадочный предмет, Иван Иванович, совершенно опустошенный, безвольно сел на диван.
Что с ним, как быть дальше, у кого просить помощи, что можно сделать, чтобы вернуть себя себе и свою жизнь – тревожные мысли проносились в голове, подавляли его.
Вдруг услышал внутренний голос.
«Успокойся, все так и должно быть, все нормально».
– Мне же надо что-то делать. Ни работы, ни денег, хотя немного есть, на еду, на бензин. А как жить со всем этим. Кто я, что я?
«Не дергайся, Иван Иванович. Субботин – правильный, разумный человек. У тебя такие возможности и скоро ты их реализуешь. Еда в холодильнике. Бак заправлен полностью. Все».
– Подождите! – Закричал Иван Иванович. – Как общаться, если нет экрана?
«Не кричи и вообще не надо издавать звуки, достаточно просто думать, мыслить, говорить молча. Экран появится там и тогда, где и когда надо будет».