Телепат
Шрифт:
И он успокоился – не от бессилия повлиять на происходящее, а от появившегося внезапно чувства какой-то защищенности. Ведь ничего плохого с ним не случилось, за исключением тридцатилетнего провала во времени, в жизни. Разумеется, это самое главное, но, подумал Иван Иванович, ему жить с этим, а значит дергаться, как ему советуют или приказывают, действительно не стоит.
Кто-то ведет его, у кого-то есть какая-то цель. Значит, ему определена в этом какая-то роль.
«Правильно размышляешь. Ничего плохого с тобой не произойдет».
– И
«Не иронизируй. Покушай. Энергия тебе пригодится. Сегодня много дел».
Он поел с аппетитом – оказалось все вкусно и то, что он любил: сибирские пельмени с приправой и в сметане, овощной острый салат из редьки, редиски, заправленным уксусом и пахучим подсолнечным маслом, клюквенный морс.
– Я готов, – мысленно сказал Субботин.
«Тебе нужны деньги, лично тебе много не надо, но ты хочешь помочь тем, кто в них нуждается. Деньги надо заработать. Сейчас поезжай в садоводство «Восход», который недалеко от летней базы детского дома и там на месте сообразишь – что надо делать».
Правление садоводства размещалось в стандартном домике в двух смежных восьмиметровых комнатах. В одной спал сторож, в другой две женщины – председатель и бухгалтер перебирали документы.
Иван Иванович знал это садоводство, поскольку через его территорию детей раз в неделю водили к Финскому заливу.
«Восходу» более пятнадцати лет, его создало военное ведомство для отставников – офицеров. Власти Ленинграда и области поддержали эту инициативу и выделили землю на Карельском перешейке в семидесяти километрах от города по Приморскому шоссе. Члены садоводства не богаты и строились по средствам – все практически в одноэтажном варианте шесть на шесть на семи сотках. Текущие взносы и необходимые расходы тоже весьма скромные.
Но место расположения: природа, сосновый лес, близость залива, регулярные автобусы, электричка, хорошая дорога – все это привлекало спрос. Деревья и столбы пестрели объявлениями «куплю участок».
Однако состав землевладельцев менялся редко. Это было заметно по тем отличающимся домам и коттеджам, соответствующим достаткам новых собственников, появляющихся на сотках ушедших садоводов. А некоторым удавалось прикупить соседнюю землю и развернуть строительство в современном духе.
Сухощавая, лет пятидесяти, Марина Алексеевна Дубцова, озабоченная повседневными жалобами на перебои с электричеством и водоснабжением, отчужденно посмотрела на Субботина:
– Что-то я вас не знаю. С какого участка? По какому вопросу?
– С предложением наладить дорожки внутри садоводства.
Это была самая больная проблема, грунтовые дороги размывало после каждого сильного дождя. Засыпка ямок помогала на короткое время, так как впадины появлялись в других местах, а галька выбивалась автомашинами.
Обустроить дорожки другим способом, радикально не возможно – скудных средств не хватало, а существенно увеличить взносы не позволяло общее собрание.
Председатель
– Ты посмотри, Вероника, какой благодетель нарисовался. За деньги можно наладить все, что угодно. Только вот их-то у нас и нет.
Темноволосая, скуластенькая, моложавая бухгалтерша пожала плечами, не отрываясь от бумаг, устало произнесла:
– А сколько он просит… от какого предприятия…
– Вы платили за ремонт дороги из расчета сто рублей за один метр…
Бухгалтер обернулась и, прищурившись, подозрительно посмотрела на этого мужика, невесть откуда появившегося и с какой целью:
– Откуда знаете? Вы кто – ревизор?
– Знаю, не-а, не ревизор… Вам дороги только латали, а я за ту же плату положу новое покрытие…
– Допустим, – перебила его председатель.– Но для этого нужна база, техника, материалы. От какой вы организации? Мы заявок не давали.
Субботин понял, что его предложение, все-таки, их заинтересовало, но просто на слова верить не станут. Оставив вопрос без ответа, сказал:
– Предлагаю на пробу одну из пятнадцати боковых линий сделать…
Вероника зло засмеялась:
– Марина Алексеевна, он все про нас знает, дуй отсюда со своими «сто рублей, пятнадцать боковых», – передразнила бухгалтер, и крикнула охраннику:
– Петрович, иди сюда! Тут закидоны по твоей части.
– Погоди, погоди. На психа мужчина не похож.
Дубцова оценивающе оглядела Ивана Ивановича, остановила рукой сонного Петровича в дверях и деловито предложила:
– А что, может у него есть команда, пусть попробует. Только возьмем гарантию, а то испортит дорожку. Документы есть?
– Водительские права.
Председатель внимательно изучила водительское удостоверение:
– Субботин Иван Иванович, а паспорт…
– Воздержусь, мне тоже нужны гарантии, а то не вернете документы, что я буду делать… у вас хоть Петрович есть…
– Ладно, но тогда ключи от машины на стол… Согласны.
Иван Иванович положил ключи и спросил:
– Какую линию хотите попробовать, какое покрытие – асфальт, гранитную крошку, бетон?
– Бетонную, только не плитами, а сплошную… а линию – четвертую, я на ней живу, я буду и принимать. Когда будет готова? Недели хватит?
– Сегодня, к семи утра…
Может начать с главной дороги, подумала Дубцова, но тут же отказалась от этой мысли, во-первых, не поверила во всю эту чушь, а во-вторых, если главную сделать гладкой, то водители будут нарушать ограничение скорости 20 км/час, а это опасно.
– Вы правильно решили начать с боковой линии, а не с главной, хотя она раздолбана основательно… понимаю ваши сомнения.
У председательши от удивления округлились глаза, затем взгляд ее стал пронзительным: не похож на жулика, а ведь сядет в свой жигуль и митькой звали, а мы – дуры, о чем-то договариваемся, сомневалась она, прокручивая в голове последствия, да уж нас все засмеют…