Тельняшка для киборга
Шрифт:
– Ну все, Марик, беги! – с сожалением прошептала Лиля и, приподнявшись на цыпочки, неумело чмокнула Маргуса в щеку. После чего, вспыхнув, убежала сама.
Дневальный Алексеев закончил натирать пол на центральном проходе и с облегчением затащил в каптерку полотер. Или, как его называли курсанты, БМД – боевая машина дневального: внушительное сооружение, состоящее из груженого гирями ящика со щетками в нижней части и торчащей, словно ствол гаубицы, рукояткой. Уникальный
Кайф! Теперь до пяти утра можно конспекты спокойно поштудировать. Или – фиг с ними, лучше Тайке письмо написать… Мишка уже собрался направиться за сумкой с тетрадями, как вдруг из темноты кубрика белесым привидением выплыл Ауриньш.
Шлепая разнокалиберными кирзовыми тапками на одну ногу, лунатической походкой Маргус приблизился к Алексееву. Узкими ладонями он обхватил себя за плечи, словно его знобило. Немигающими глазами он глядел куда-то сквозь.
– Что, Марик, не спится? – улыбнулся ему Алексеев/ – Весна покоя не дает?
– Миша, – глухо пробормотал Маргус, – мне как-то нехорошо…
– Что такое? – встревожился Мишка. – Барахлит чего? Зампотеха твоего вызвать?
– Нет, ничего не барахлит. Но я не могу находиться здесь, Миша. Я хочу видеть её.
– Кого – «её»? – опешил Алексеев.
– Лилю. Я её не проводил. Я хочу знать, как она добралась.
Оба-на. Вот так. Отпустили ребенка погулять, называется.
– Миша, я пойду, – голос Маргуса отвердел. – Где находится общежитие радиоинститута?
– Э, ты что – совсем больной? Нельзя в самоходы ходить – не знаешь, что ли?
– Я знаю. Но вы же ходите?
– Сравнил! То – мы. А ты влетишь в шесть секунд.
– Куда влечу?
– Куда-куда. На кудыкину гору. Все, Марик, вали спать, завтра разберемся, позвоним ей… – Мишка незаметно начал подталкивать Маргуса в сторону кубрика.
– Миша, пусти, – и Алексеев еле удержался на ногах, отодвинутый в сторону дланью киборга.
– Ладно, стой! – Мишка принял решение. – Черт с тобой, Ромео недоделанный. Только не дергайся, надо все по уму делать.
– Как это?
– Пошли, – Мишка деловито мотнул головой. – Сними с вешалки пару шинелей и тащи к своей койке.
Маргус без звука повиновался – уловил в Мишкиных словах конструктивное решение проблемы.
– Тельник снимай, – по-хозяйски скомандовал Мишка. – «Зачем-зачем»! Я что ли свой отдавать должен?
Ловкими, отработанными движениями Мишка свернул из шинели тугой кокон и натянул на него тельняшку. Уложил это сооружение на койку Маргуса, искусно прикрыл одеялом – так, чтобы был виден только полосатый край.
– Так, это будет спина… А это – будут ноги, – он аккуратно подсунул под одеяло вторую шинель, предварительно свернув ее длинным жгутом и перегнув пополам, словно
– Зачем это? – удивился Маргус.
– Затем! Дежурный припрется, начнет по головам толпу считать, а твоя койка пустая. Соображать надо!
Он полюбовался делом своих рук.
– Говорят, за бугром делают таких надувных баб, для этого самого дела, – изобразил он руками. – Вот бы нам такую! Подстригли бы ее под «бокс», нарядили бы в тельник, и – на свое место. А сам – в самоход. А то каждый раз так с шинелями мудохаться – надоело уже… Так, ладно. Форму не трожь – пусть лежит, как лежала, спортивку надевай. Готов? Пошли…
Бесшумными ужами скользнули за дверь, неслышно ссыпались по лестнице – нет, не зря этими скрытными-бесшумными передвижениями столько времени парили, не зря!
– Хоть бы рассказал, что за девчонка, – попенял Мишка Маргусу, перелезая через забор. – Как познакомились-то?
Не таясь, Маргус поведал Мишке свою лав стори. Коротко, разумеется.
– Поня-атно, – протянул Мишка. – Видать, этот самый пузырь в твоей черепушке чего-то перемкнул. Да и фиг с ним – все равно когда-то начинать надо, верно?
Короткий марш-бросок по ночному городу – сущий пустяк для тренированных парней. Однако когда они подбегали к общежитию, Мишка вдруг начал нервничать.
– Блин, Марик, мне надо срочно назад, – признался он. – Сейчас дежурный припрется, а меня нет. Залет будет!
– Ничего, Миша, спасибо! Дальше я сам.
– Да какое «сам»! Ты ж тут не знаешь ни фига… Оп-па! Вот это везуха! Рамон! – обрадованно возопил вдруг Мишка.
– Салуд! – послышался в ответ негромкий голос, и в темноте ярко сверкнула белозубая улыбка. – Привьет, Миша!
Из-за толстого тополя вынырнула атлетическая фигура молодого негра в белой футболке.
– Здоров, Рамон! – Мишка торопился. – Короче, мне бежать надо, а пацан одну девчонку здесь ищет. Поможешь?
– Конечно, компаньеро! – обрадовался Рамон. – Как нефиг делать!
– Ну все, я погнал тогда. Рамон, это Маргус, из моего взвода. Маргус, это Рамон, он кубинец, со спецотделения. В полшестого – кровь из жопы, но чтобы был в казарме, ясно?
– Буду, Миша!
– Все, удачи! – и Мишка рванул назад, с ходу взяв спринтерский темп.
– Рамон Сикейрос, – протянул кубинец розовую ладонь.
– Маргус Ауриньш, – рукопожатие было крепким и деловитым.
– Не знаешь, где твоя девушка живет?
Маргус покачал головой.
– Ничего, я у Марины узнаю. Только сначала нужно, чтобы она меня пустила, мы немножко ссорились. Ладно, я знаю, что она любит, – и кубинец принялся ловко карабкаться по стволу тополя.
На втором этаже распахнулось окно – прямо напротив Рамона.
– Ой, какая симпатичная обезьянка лезет! – послышался пьяненький девичий голосок.