Телохранитель для дочери генерала драконов

Лунёва Мария

— Касси, — хрипло шепнул он. — Спрячься...

— Т-ш-ш, — выдохнула и выпустила то, что рвалось из моей груди.

Тёмная магия стремительно расползалась по его телу, защищая и оберегая.

— Идите наверх по небесной дуге, и там вас встретят с молоком и мёдом, — чётко произнесла, подняв голову.

Души тёмных заметались с новой силой. Они врезались в нас, пролетая насквозь, оставляя боль — одну на двоих.

Руни шептал молитву на непонятном мне языке. Но её смысл я чётко улавливала.

Он отправлял их в лучший мир. Туда, где их ждало перерождение. Очищал от скверны ритуальной смерти.

— Идите... — вторила я ему, — идите, сёстры, по небесной дуге, там вас уже ждут наши предки с молоком и мёдом. Идите, сёстры... идите...

Чёрная буря стихала. Ветер выдёргивал кусты с корнем. Бил по телегам, пытаясь опрокинуть и их. Дождь лупил по земле. А небо пылало от вспышек молнии.

Вся эта мощь словно проходила через наши тела, оставляя свой след. Боль, отчаянье, обида и ужас.

Горечь за отнятую жизнь. Страх за близких.

«Это была одна семья» — вспыхнуло в моей голове.

И такая ярость проснулась в душе. Забытое чувство. Желание отомстить. За себя, за мать!

Убить. Уничтожить.

Мои руки покрывала яркая бирюзовая чешуя, в ней отчётливо виднелись чёрные вкрапления.

Только вот это была не моя драконица. Это я сама!

Не было у меня второй души. Давно уж.

Я и есть зверь.

Девочка, у которой отняли любимую мать, растворилась во мне и тихо плакала где-то на задворках сознания, растирая ладошками глаза.

Тихо зарычав, я снова уткнулась лбом в спину своего волка.

Душ оставалось всё меньше, а тьмы в душе — больше.

Глава 93

— Касси, — голос Руни звучал тихо, — ты почему не на своем месте?

Он выдохнул. Его плечи тяжело опустились.

Дождь хлестал, не переставая, стекал по коже, холодил. Обняв его крепче, постаралась удержать на ногах. Моего волка качало.

— Я как раз на своем месте, Руни, — тихо ответила, упираясь лбом в его спину. — Я стою за тобой. Где же мне еще быть?

Он тихо засмеялся. Болезненно как-то.

Подняв голову, взглянул на темное небо. С его волос ручейком стекала вода.

Очередной раскат грома уже так не пугал. Молнии стали одиночными и не достигали земли.

Обычная гроза, и не скажешь, что всего минуту назад здесь свирепствовала магия смерти.

Страшная и голодная.

— Их убили, — прошептала я.

— Да, — отозвался мой волк. — И я найду, кто это сделал. Найду и вырежу всех. Потому как мразь такая в этих землях обитать не будет.

Я смолчала, хотя мне было что сказать. Дело это прежде всего ханыма, но ему некогда, он невесту фиктивную, видимо, до сих пор сидит и ждет. Накрасовался на

церемонии подписания договора и отдыхает. А здесь, на границе его земель, ведьм как скот режут.

Как же я зла была сейчас.

В ярости.

— Я видела лицо совсем еще малышки, — тихо призналась. — Нелюди, что способны на такое, дышать не должны.

— И не будут.

Руни положил свою ладонь на мою руку и потянул меня вперед. Вытащив из-за своей спины, крепко обнял, стиснув так, что ребра хрустнули.

— Спасибо, — выдохнул он, целуя мои мокрые волосы. — Спасибо, что не оставила одного со всем этим. Там были дети, Касси, были. А теперь их уже нет, и никто не вернет им их жизни. Никто! Найду и разорву. За каждую ведьму. Клыками рвать буду.

Подняв голову, я встретилась с ним взглядом. Боль. Ему было до сих пор больно. Обхватив его голову руками, притянула к себе и поцеловала, как умела.

— Ты лучший мужчина, что когда-либо мог встретиться мне, — тихо призналась.

Он усмехнулся и прикрыл глаза.

— Девонька, ты бы помогла ему до телеги добраться, — из-под нашей повозки ползком выбирался Алиф. — Уж не знаю, к кому мы в попутчики напросились, но явно не прогадали. Я такую силищу отродясь не видел. Если у вашего ханыма генералы такие, то страшно представить, кто он сам.

— Увидишь — узнаешь, — рыкнул недовольно мой волк. — Я генералом не назывался. И хватит гадать.

Решив, что совет глава гильдии дал все же дельный, я мягко потянула Руни за собой. Ему нужно было отдохнуть немного. Одежду сменить на сухую.

— Алиф, а нет у вас кого, кто мог бы лошадкой управлять? Я не умею, а Руни пока не позволю.

— Яшку потом пришлю, — глава торговцев кивнул и побрел к своим.

Я же довела своего волка до телеги и проследила, чтобы он забрался внутрь. Последовав за ним, чуть сдвинула куртку с котом, который так нос наружу и не высунул, принялась тормошить рюкзак Руни. Он сидел, не двигаясь, и смотрел в одну точку. И дело было не в физической боли.

Его терзало иное.

В зеленых глазах застыла такая мука. То, что досталось мне — лишь крупица. Он все принял на себя.

Выдернув чистую ткань, я подползла к нему на коленях и принялась обтирать лицо, волосы, шею.

Дождь не стихал. На плотной глиняной земле быстро собирались грязные мутные лужи.

Гром отдалялся. Промежутки между раскатами и молниями становились все длиннее. Ветер все еще бил в ткань, укрывающую телегу, но уже не с такой звериной силой.

— Ты у меня смелая девочка, когда надо, — пробормотал Руни. — Непослушная, но такая решительная.

— Я просто люблю тебя, — обтерев его шею, принялась выдергивать мокрый подол рубашки из его штанов.