Телохранитель для мессии. Трилогия
Шрифт:
«Доброта наказуема ». Мало того, чаще она карается строже иного зла.
Впрочем, не стоит путать добро с глупостью.
Кстати, о глупости. Незнакомец стоял между мной и лестницей. Он проследил за моим взглядом, усмехнулся и, демонстративно медленно поднявшись по ступенькам, полускрытый мраком уселся ниже той, где укоризненно лежала Неотразимая.
Ну не гад ли?!
— Я тебе жизнь спасла, — на всякий случай лихорадочно прикидывая варианты самообороны, предприняла я попытку воззвать к его совести.
Наверно, она
— А я просил? — Его лицо находилось выше уровня света, и по голосу невозможно было понять шутит он или говорит серьезно.
Точно гад.
— Но...
— Детка, — задушевно проронил он, — пока ты здесь изображала из себя светскую даму и валялась в беспамятстве, с тобой могло случиться всякое. Поэтому просто будь благодарна, что ничего такого не произошло.
Гад. Ползучий.
Я скрипнула зубами, но сдержалась:
— И кого же мне надо благодарить?
— Для тебя Веарьян Илиш, детка, — насмешливо представился парень.
— А покороче нельзя? Долго поминать в благодарственных молитвах.
Похоже, мне наконец-то удалось озадачить нахала. Как же, девица не огрызается на «детку» и не устраивает истерику со слезами да попреками! Каюсь, в другое время я так бы и поступила, но сейчас была слишком измотана для подобных концертов.
Парень спрыгнул с лестницы и мягко приземлился неподалеку. Тяжелый хвост из косичек ударил его по спине. Без видимых усилий замерев на полдвижении, сокамерник ненавязчиво продемонстрировал, насколько хорошо владеет своим длинным, гибким телом.
— Можешь звать меня Верьян. — Он немигающе смотрел на меня сверху вниз своими кошачьими глазищами. — Только это имя куда чаще упоминается в проклятиях, чем в молитвах.
— Почему-то я так и подумала, — пробормотала я в сторону и поднялась на ноги, тяжело опираясь на короб. Этот хам даже не подумал предложить даме помощь.
Моя голова едва доставала ему до плеча. Высокий, гад.
Он спокойно наблюдал, как я забрасываю сумку на плечо, обхожу его, чтобы вскарабкаться к оружию, и не сделал даже попытки меня остановить. Ощущение заговоренного металла в руках, как всегда, вселило в меня уверенность. В отличие от Силы, Неотразимая мне никогда не изменяла. Я села и расслабленно привалилась спиной к двери — вдруг накатила неимоверная усталость.
Как же я от всего этого устала! Устала бежать. Устала бороться. Устала бояться.
Бесовски устала...
Даже этот странный парень вместо страха стал вызывать у меня глухое раздражение, притуплённое безразличием.
— Сволочь ты, Верьян. — Я прижалась лбом к бархатистой рукояти обнимаемого меча.
— Ну сволочь, — покладисто подтвердил сокамерник.
Он выудил за хвостик из короба крупную свеколку и придирчиво осмотрел со всех сторон. Удовлетворившись увиденным, присел на нижнюю ступеньку и снял с левой ноги сапог. При нажатии на подошву сапога из нее выскочило довольно длинное лезвие.
— Зачем только последние крохи Силы на тебя потратила? — продолжила я стенания, наблюдая, как Верьян ловко чистит буряк импровизированным ножом. — Как мне подругу теперь
— Это от астахи, что ли? — Парень так смачно захрустел отрезанным куском свеклы, что у меня чуть слюнки не побежали, а смысл вопроса дошел далеко не сразу.
— А ты откуда знаешь?!
Верьян доел последний кусок и в скорби от собственной непредусмотрительности поглядел на такой неблизкий короб.
— Заказали мне его, заразу!
Я была настолько ошарашена, что даже не возмутилась, когда он протянул руки и вытер их о мой плащ.
— Заказали? Кто? Бургомистр?
— Дрюссельская Гильдия магов меня наняла. — Верьян спрыгал на одной ноге до короба за новой порцией съестного и вернулся обратно. — А бургомистр, скотина, траванул. Но тут я сам лопухнулся...
— Но зачем? — опешила я.
Он неопределенно махнул рукой, дожевывая отхваченный кусок свеклы.
— Дай кусочек, а? — Голод и жажда, сплотившись, победили мою брезгливость с разгромным счетом.
Похоже, Верьян хотел культурно меня послать в ту же сторону, куда прыгал сам, но, так как рот у него был занят, просто отрезал мне запрошенный кусочек.
Вкус свеклы показался божественным — сладковатая, она прекрасно утоляла голод и жажду одновременно. Теперь мы с Верьяном хрустели на пару. Заняв все ступеньки ниже той, где сидела я, он насмешливо посверкивал на меня снизу вверх своими фосфоресцирующими желтыми глазами.
— «Зачем-зачем»?! Затем, — прожевав, веско изрек парень и принялся чистить следующую свеколку. — Умный потому что бургомистр в Хмеле. Разве трудно ему раз в год девицу заезжую астахе отжалеть? Зато городской казне — сплошная выгода. Барон Лешеро вон с позапрошлой осени податей в глаза не видел: астаха уже троих сборщиков у него сожрал (вместе с охраной), а бургомистр только руками разводит. Да и святая инквизиция, после того как два отца-дознавателя без вести пропали, тоже в эти места заезжать опасается — мало ли...
— Ты-то здесь при чем? Это дело Гильдии. — Я нахально выхватила из-под ножа еще кусок.
Верьян на мгновение напрягся, даже привстал, но потом тряхнул головой (только зашептались между собой связанные в хвост масляно поблескивающие на свету косички) и снова растекся по ступенькам, продолжая беседу.
— Вот она и занялась. За баронские деньги, разумеется. — Он не стал мелочиться и отбирать свеклу, а ограничился неодобрительным хмыканьем. — Да только эта сволочь чешуйчатая магов за пару миль чует, не подпускает. Вот и наняли охотника за головами.
— Охотник за головами — это ты?
— Я, — подтвердил парень.
— А тебе что, все равно, чья голова?
— Угадала. — Так как пальцы были перемазаны в свекольном соке, он почесал свой длинный нос о рукав. — Лишь бы платили соразмерно голове, а чья она — дело десятое.
Наткнувшись на мой суровый взгляд, Верьян ухмыльнулся, но все же вытер ладони и нож не о мой плащ, а о собственные штаны, с усилием засунул лезвие обратно в подошву и надел сапог. Притопнул пару раз, проверяя, надежно ли упрятан нож, и лишь затем неторопливо поднялся.