Телохранитель
Шрифт:
— Как раз этого-то я и боюсь,— добродушно рассмеялся Корт.— Нет, серьезно, Фрэнк, мне нужно чем-то еще заняться. На этой работе я теряю квалификацию. Знаешь, какую? Очень важную: поразительную способность терпеть лизоблюдство.
— С этим тебе и здесь придется столкнуться, Рэй.
— Ну, не так, как у нас. Посмотрел бы ты на чудака, которого мы сейчас опекаем…
— Сенатор "адский Генри" Кент,— вставил Терри Минелла. Он затянулся сигаретой.— Кто-то хочет его ухлопать. Можешь себе представить? И кому он только нужен?
Сенатор Кент был старшим сенатором от штата Невада. Он обладал безошибочным
— Не удивительно, что кто-то хочет его укокошить, принимая во внимание то, что болтает этот дубоголовый,— спокойно произнес Корт.— Да, к тому же этот идиот болтает без умолку. Слушай, может, ты его прикончишь, и тогда мы все сможем вздохнуть спокойно?
Минелла энергично закивал:
— Правда, сделай доброе дело…,— и потом притворно закашлялся.— Ты ведь знаешь, Фрэнк, мы теперь не интересуемся политикой.
Все трое рассмеялись. Фрэнк хорошо понимал, о чем шла речь. Агенты секретной службы считались солдатами на войне, которая не велась привычными методами, но тем не менее шла не на жизнь, а на смерть. И как всегда, конечно, солдаты жаловались на своих начальников, на те задания, которые им давались. И все же, когда наступал критический момент, они забывали про недовольство и честно выполняли свой долг.
Корт взглянул на часы.
— Пора идти.
— Да и мне тоже,— сказал Фрэнк.
— Мы перекинем эту ерунду в Вашингтон, Фрэнк. Лаборатория бихевиористики, наверное, сможет что-то из этого выжать.
— Спасибо,— ответил Фрэнк и пошел было к выходу, но потом обернулся:— Послушай, Рэй.
— Ну, что еще?
— А почему, собственно, ты мне взялся помогать, а?
— Ну, Фрэнк, конечно, по доброте душевной,— Корт ухмыльнулся и похлопал Фармера по плечу.
— Конечно, только из благих побуждений,— вставил Минелла.— Рэчел Мэррон — наша соотечественница, добропорядочная американка, исправно платит налоги. Она заслуживает того, чтобы ее охраняли так же, как и всех больших боссов в Вашингтоне.
— Ладно-ладно, а на самом деле? Если без шуток?
— Да все очень просто: она — суперзвезда. И ей интересуются важные люди,— пояснил Минелла.
— Ты же сам знаешь, Фрэнк,— добавил Корт,— политика и шоу-бизнес — сегодня практически одно и то же.
— Наверное, вы правы…
— Кстати, у тебя случайно нет снимков толпы? Я имею в виду ее почитателей?— спросил Минелла.— А вдруг там окажутся знакомые лица! Это могло бы помочь делу…
— Не знаю, насколько это поможет. У нее есть постоянные поклонники. Целая группа. Настоящие фанаты. Они ее везде сопровождают. Говорят, что без ума от нее, что любят ее и готовы на все ради нее.
— Ага, любят до смерти…
— Я посмотрю в альбомах или в досье, но не думаю, что там будет что-то свежее.
— Почему?
— Да потому, что я сейчас стараюсь держать ее подальше от толпы.
Корт рассмеялся. Уберечь Рэчел Мэррон от толпы! Надо же!
— Ну, что же, желаю
Ресторан "Айви" на Мейн-стрит в Санта-Моника был тихим, элегантным заведением, которое с удовольствием посещали богачи и знаменитости развлекательной индустрии. В обеденные часы за двадцатью столиками внутри ресторана и несколькими на террасе обычно располагались процветающие агенты, продюсеры, режиссеры и, конечно, сливки голливудской аристократии — сами звезды.
В час дня в хорошую погоду здесь обязательно можно было увидеть несколько знаменитостей. Еда была изысканной, обслуживание безупречным. Останавливаться у столиков было не принято в "Айви". И не достаточно было просто сказать, что вы "лучший друг" того продюсера или той звезды. Нужно было действительно им быть, чтобы подойти и приветствовать знаменитость, когда та величественно переживала свою микроскопическую порцию и пила специально приготовленную воду.
Только для того, чтобы досадить Фрэнку, Рэчел Мэррон отказалась занять столик внутри ресторана и настояла, чтобы метрдотель усадил ее на террасе, в опасной близости от возможных зевак.
Этот ланч, на котором присутствовали Сай Спектор, Ники и несколько исполненных благоговения журналистов из небольших развлекательных газет Среднего Запада, страшно раздражал Фармера. Первый раз он оказался на публике со своей новой клиенткой.
И в первый раз он смотрел на нее вместе с толпой. Он еще не решил для себя, кого он должен опасаться и кого искать среди этих людей. Ему оставалось лишь быть все время настороже, не терять бдительности ни на минуту.
А Рэчел Мэррон как назло вела себя непредсказуемо. В отличие от других людей — даже в развлекательном бизнесе — звезды имели право приглашать к столику своих почитателей или знакомых и вообще всех, кого они только желали видеть. Мало кто отказывался от такого приглашения, и поэтому движение около столика Рэчел Мэррон не прекращалось.
Чтобы еще больше разозлить его, Рэчел взяла с собой Тони "для дополнительной охраны". Этот верзила чертовски раздражал Фармера. Он все время влезал в разговор, давал какие-то советы и вообще подавлял своими огромными размерами.
Спустя полтора часа Сай Спектор взглянул на часы и что-то тихо сказал журналистам. Интервью закончилось. Они вдруг вспомнили, что у них назначены еще какие-то встречи, горячо поблагодарили Рэчел за то, что она уделила им столько времени, и отбыли восвояси, чтобы незамедлительно приступить к работе над серией статей, в которых они в течение нескольких недель будут знакомить своих читателей с тем, какая Рэчел Мэррон "на самом деле". Фрэнк отметил, что эти писаки чуть ли не задом пятились к выходу, как будто покидали царственную особу.
Рэчел и Сай Спектор посовещались еще несколько минут. Ники не участвовала в беседе, а сидела молча и наблюдала за сестрой. Затем они внезапно поднялись и направились к выходу.
"Давно пора", подумал Марк Фармер.
Видимо, заметив облегчение на его лице, Рэчел пробежала глазами по посетителям ресторана в поисках знакомых и, конечно же, обнаружила кого-то. Это была женщина средних лет из какой-то второстепенной студии — обычно на таких деятелей у Рэчел времени не оставалось. Но сейчас она поспешила к столику.