Темная лошадка
Шрифт:
— Любовник на стороне?
— В том-то и дело, что, скорее всего, поблизости. На ней был надет такой офигенный комплект белья, что любовник просто обязан быть где-то неподалеку.
— А может быть, таким бельем девчушка себе настроение или самооценку поднимает? — в который раз показывая, что кое-что смыслит в женщинах, высказался сыщик. Эх, надо его Туполеву категорически присоветовать!
Но в любом случае в женщинах и дамском белье я смыслила больше.
— Комплект не удобен в повседневной носке. Я нашла в нянином шкафу белее удобное, но такое же шикарное бельишко. Девушка по пятьдесят раз на дню к ребенку
— Угу. Ты настаиваешь, что Света инсценировала несчастный случай?
— Нет, не настаиваю. Но что-то наша Светочка скрывает.
— Хорошо, еду на скорую. Что узнаю, отзвонюсь.
— Я на связи.
Замазывание енотовой маски исключительных трудов не потребовало. Косметичка Бьянки знала свое дело, — кожа выглядела почти здоровой, брови она мне подщипала и зачернить их местами удалось довольно легко. Выглядела я если и не на пять с минусом, то на четыре с плюсом однозначно. Увидевшая меня Бьянка выдвинула хвалебную гипотезу, что данному результату способствовали ни сколько усилия косметолога, сколько молодость и свежесть клиентки.
Я комплимент оценила и отправилась к маме.
Время близилось к полудню, шкаф ей уже привези: большой, зеркальный и показательно итальянский. Даже на металлической палке для вешалок сияла гравировка «made in Italу».
— Ты довольна? — разглядывая емкие шкафные внутренности, поинтересовалась я.
— Очень, — призналась мама. Она занималась важным делом — сортировала ненужные тряпки по трем тюкам. Для себя для дачи, для подруг для их дачи, ассорти для мусорного контейнера. — Куда все это девать?! — и добавляла в задумчивости: — Выбросить что ли, в самом деле? Или Трифоновым предложить? А вдруг, обидятся?
Я подошла к прозрачному пластиковому мешку с ассорти:
— А здесь что?
— Старый Сашин костюм, — начала перечислять мама одежду моего отчима, — его майки-футболки, пара треников с дырочками — я их заштопала! — два моих старых фланелевых халата, — пуговицы все на месте…
Мамочка примерная аккуратистка. Даже вещи с которыми собиралась расставаться хранились в идеальном порядке.
Я обняла ее за плечи, чмокнула в щеку и улыбнулась:
— Не переживай, я избавлю тебя от хлопот. Отвезу этот тюк в дом престарелых.
— Правда?! — обрадовалась мамуля. — Ты знаешь, где он находится?
— По случаю, знаю.
— Но Софья… вещи старенькие…
— Бабушки тоже не молоденькие, авось, сгодится.
— Тогда пошли обедать.
Когда мама трудилась над отбивными (картофельное пюре, обернутое старым детским одеяльцем давно стояло возле плиты), на сотовый позвонил Андрей:
— Врача со скорой я не нашел. После смены он и медсестра, оказавшаяся его женой, уехали куда-то загород. Толи в деревню, толи на дачу, никто в точности не знает. Светлану, судя по записи в журнале, отвезли в четвертую горбольницу. От госпитализации она отказалась.
— Но кто-то же ее осматривал?! Где-то она пробыла до восьми утра?!
— Была. Но не факт, что в больнице. Скорее всего, она сунула взятку, и никаких записей в журнале регистрации
— Ты наводил справки только в приемном покое? — уточнила я. — А побродить по этажам и поспрашивать у персонала, не догадался?
— Обижаешь, — буркнул Андрей. — Я был и в хирургии, туда травму привозят, и в нейрохирургию заглянул, никаких следов.
— Или скрывают, — добавила я, — Света в лапу сунула. Надо было не у врачей, а у нянечек поспрашивать, они постельное белье меняют…
— Ты меня за мальчишку принимаешь?! — разозлился сыщик. — А я у кого спрашивал?! Уж конечно, не у зав отделением!
— Ша, спокойно, я все поняла, прости. Чем думаешь заниматься дальше?
— Поеду в поселок, из которого родом ваша Света. Похожу, поспрашиваю основательно, может, наткнусь на какого-нибудь отставного жениха или заброшенную подружку… «Добрые» женщины из соседок тоже полезную информацию дают…
— А не хочешь врача из скорой разыскать?
— Дохлый номер, я уже пробовал.
— Ну, как знаешь. Успехов.
Вторая глупость за вторые сутки. Я била все рекорды кретинизма. Если бы тем утром я поехала не к маме шкафом любоваться и картофельное пюре кушать, а как ответственный, нормальный сыщик отправилась артельно с Андрюшей шерстить горбольницу, все разрешилось бы к всеобщему удовлетворению и без крови. Как каждая порядочная женщина, гуляя по этажам больницы, я бы обязательно сунула нос в гинекологию. Не обошлась бы травмой и нейрохирургией, а обязательно заинтересовалась чисто женским отделением. Мужчины почему-то о гинекологии думают в самую последнюю очередь. Примеряют падение с высоты на собственный организм и топают к хирургам с травматологами.
Прокол достойный последнего дилетанта. И только мой.
Тюк с одеждой едва поместился на заднем сиденье Нисана. К старым треникам и футболкам мама добавила восемь пар довольно приличной обуви — ботинки, зимние сапоги, вышедшие из моды туфли и даже тапочки. Подъезжая к дому престарелых, патронируему Ренатой, я вдруг добавила газу и помчалась дальше. В деревне Козлово живет славный старикан Авдей Петрович, если брюки дяди Саши утянуть в поясе ремнем — его размерчик получится.
Погода стояла прекрасная. Нежно зеленая дымка леса окаймляла дорогу, всюду поднималась изумрудная травка, от ощущения близкого лета хотелось петь, что я, впрочем, и делала, подпевая «Русскому Радио».
Плотно утрамбованная грунтовка поднималась к деревеньке, в садах лопались почки на деревьях, кусты сирени раскрывали сердечки листьев, прелесть, а не вид открывался с пригорка!
Авдей Петрович возился в огороде. Всюду, с самым деловым видом за ним бродила кошка Мура приятного шпротного окраса. Нюхала с интересом обрезанные под калоши резиновые сапоги деда, брезгливо дергала хвостом и, казалось, давала указания.
— Доченька! — обрадовался дед. — Приехала!
— Здравствуйте, Авдей Петрович, — я помахала рукой от калитки. — Я тут вам гостинцев привезла. — Проезжая село с придорожным бревенчатым «Мини-маркетом», я накупила Авдею Петровичу всякой всячины — консервов, пряников, конфет, заварки к чаю (самого цейлонского вида) и кусок ливерной колбасы специально для кошки Муры.