Темная симфония

Фихан Кристин

— Иди, — дон Джованни махнул дрожащей рукой в сторону двери. — Делай, как он говорит, Тони, иди, прими ванну. Я буду в порядке. Действительно, уходите-ка вы оба. Я хочу, чтобы вы приглядели за ней ради меня, Байрон. Проследите, чтобы она переоделась во что-то теплое.

— Nonno! — Антониетта была шокирована. — Я может и слепая, но хочу уверить тебя, что Байрон все прекрасно видит. Я не думаю, что он может помочь мне в ванной.

—

Я хочу, чтобы она была под защитой. Какова вероятность, что они вернутся? — дон Джованни проигнорировал протест своей внучки. — Оставайтесь рядом с ней каждую минуту.

— Не важно, дон Джованни, вернутся они или нет. Они больше никогда не дотронутся до вашей внучки и пальцем.

Байрон нагнулся к Антониетте, и впервые за все время она почувствовала дрожь его тела. Ярость ощущалась в комнате живой дышащей сущностью. Воздух сгустился до тяжелых масс, темных облаков свернутой энергии, пока не стало трудно дышать.

Глубоко внутри Байрона демон требовал свободы, взывал к возмездию. Призывал забрать ее туда, где никакое бедствие не сможет до нее добраться.

— Тебе безопаснее находиться в своей ванне одной, чем со мной, стоящим в тот момент на страже, cara. Позволь мне спокойно позаботиться о твоем дедушке. — Его голос с шипением вырвался меж его зубов. Обещанием. Клятвой. Абсолютной уверенностью.

Было трудно выглядеть достойно со стучащими зубами и неконтролируемо дрожащим телом, но Антониетта была Скарлетти. Она подняла подбородок.

— Следует уведомить власти. Думаю, на скалах может остаться тело.

— Тело? — дон Джованни опустился в кресло, в то время как Байрон осторожно снимал с него промокшие ботинки и носки. — Чье тело?

Байрон небрежно пожал плечами.

— Одного из тех, кто пытался сбросить Антониетту в море. Похоже, я слишком сильно его схватил. Я был зол, боялся за нее и не думал о собственной силе.

Дон Джованни покачал головой.

— Лучше сбросить тело в море, словно мы ничего не знаем, что случилось с ним. Вы боролись, он упал. В вопросах смерти с властями лучше не рисковать.

— Nonno! — Антониетта была поражена.

— Если ты так и будешь стоять здесь в мокрой одежде, дрожа как листок, я отнесу тебя в ванну и лично опущу в нее, — сказал Байрон. — И не буду нести никакой ответственности за то, что произойдет потом. Не совершай ошибки, считая, что я шучу.

Ее сердце подпрыгнуло, заколотившись от его слов. Она постаралась сделать вид, что раздражена, прежде чем коснуться руки дедушки и выскользнуть из комнаты.

—

Вы никак не можете оторвать от нее глаз, — одобрительно проговорил дон Джованни. — Это хорошо. Я хочу для нее мужчину вроде вас. Она волевая, Байрон. — Покрасневшие глаза внимательно рассмотрели его. — Вы могли причинить ей боль.

— Нет, дон Джованни. Я — никогда. — Байрон помог пожилому человеку встать. — Обопритесь об меня, и мы отправимся в душ.

— Я слишком слаб, чтобы самостоятельно стоять, — признался дон Джованни, стыдливо.

— Я не уроню вас, старый друг, — нежно подбодрил его Байрон. Он позволил мужчине сделать несколько дрожащих шагов по комнате к личной ванной, вместо того, чтобы самовольно поднять его. Инстинктивно он знал, что гордость дона Джованни настаивает на этой крохотной независимости, даже если его тело было слишком слабо, чтобы идти без поддержки. — Это была долгая ночь. Вы, конечно, знаете, что как ваша жизнь, так и жизнь вашей внучки под угрозой. Ей необходима защита, как и вам.

Дон Джованни вздохнул, дотянувшись скрюченными пальцами до стеклянной двери душевой кабинки.

— Она непоколебима. Я слишком много обязанностей переложил на нее, и она чувствует ответственность за всех нас. Она не желает нанимать телохранителя.

— Знаю, — Байрон помог пожилому человеку избавиться от остатков одежды и настроить температуру душа. — Но это необходимо. Я не могу находиться здесь на протяжении большей части дня. Зачем кому-то желать вашей смерти?

Дон Джованни поднял лицо навстречу струям, в то время как вода помогала согреться всему его телу. Байрон совершенно спокойно стоял рядом с ним, позволяя старику держаться за себя, тогда как вода лилась на них обоих. Он дождался, пока дон не престанет неконтролируемо дрожать, после чего выключил горячие струи и бережно завернул пожилого человека в банное полотенце.

Карпатцы могли регулировать температуры своих тел, и им требовались секунды, чтобы высушить одежду. Дон едва обратил внимание, что Байрон помог ему надеть пижаму и забраться в постель.

— Отправляйтесь к ней, Байрон. Убедитесь, что с ней все в порядке.

— Хорошо, — заверил его Байрон. — А теперь спите и ни о чем не волнуйтесь. — Он воспользовался своим гипнотическим голосом, чтобы убедить старика.

— Что насчет остальных? Моих других внуков? Вы собираетесь проверить их? И моих правнуков, — невнятно проговорил дон Джованни.

— Теперь спите, — еще раз мысленно нежно внушил ему Байрон и натянул одеяло на грудь пожилого человека.