Темное дело (сборник)
Шрифт:
2
Помирились они довольно быстро. Вообще, подобное случилось с Олегом Михайловичем впервые. Обычно он был более сдержан. Но сейчас вдруг прорвалось. Да и Борис Николаевич хорош! Надо же видеть, когда можно шутить, а когда — следует промолчать…
Ехали долго.
Сначала — по зимней столице, где бледное утро только начинало набирать свою силу. Затем — по длинному серпантину правительственной трассы. Но не туда, куда обычно сворачивает
Олег Михайлович первым пошел на примирение и даже в порядке откровенности — «как друг другу!» — рассказал Борису Николаевичу, что за люди им занимались в течении трех с половиной лет, до того самого злополучного дня, когда, наконец, удалось его освободить. Но сейчас, честно говоря, бывшему майору было на это глубоко наплевать.
Ну, попал он в руки каких-то мерзавцев, и что с того? Сейчас разве лучше… Борис Николаевич прикусил язык, огляделся со страхом. Хорошо, что еще вслух не произнес!
— Они готовили государственный переворот! — со значением произнес Олег Михайлович. — Я, к сожалению, не могу всего рассказать, но это такие сволочи, такие сволочи!..
Борис Николаевич кивнул.
— Органы? — поинтересовался он.
— Да… — после некоторой паузы подтвердил Олег Михайлович. — И среди нас, конечно, подонков хватает. Но чтобы такое!.. — И он принялся рассказывать о черных делах тех «подонков», иногда лишь туманно намекая, а в некоторых случаях — напротив — расписывая все чуть ли не до мелочей…
Сначала Борис Николаевич слушал его внимательно.
Затем — вполуха, изредка кивая.
Потом — лишь делал вид что слушает.
И наконец, просто заснул, убаюканный долгим рассказом…
Бориса Николаевича грубо растолкали, он открыл глаза и обнаружил, что машина застыла возле хорошо отделанного коттеджа. Кругом суетились люди в штатском. Кто-то невидимый громко отдавал распоряжения в мегафон.
— Пойдем! — велел Борису Николаевичу «куратор», и они покинули теплое брюхо лимузина.
Зашли в коттедж. Здесь тоже было полно народа — здоровенные молодцы, не позволяющие ни на миг усомниться относительно их профессии, так и шныряли из угла в угол, вернее, с этажа на этаж.
При виде Бориса Николаевича все замерли. Но лишь на миг, мгновение спустя все вновь были заняты своими делами…
Бориса Николаевича отвели в отдельную комнату, предложили сесть и подождать. Он уже не спрашивал — чего именно ему ждать. Привык, наверное.
Он сел у камина, удобно расположившись в глубоком кресле, и вновь, незаметно для себя, задремал…
На этот раз разбудили осторожно, можно сказать, бережно. Олег Михайлович улыбался, будто бы
Он велел Борису Николаевичу идти за ним. Они вышли во двор, и Борис Николаевич удивился, увидев, что почти не видит людей. Только машины с затемненными стеклами. Много машин. Очень много…
Они обогнули коттедж по расчищенной дорожке и очутились перед огромной баней, срубленной из бревен. Сосновая, машинально отметил Борис Николаевич, который в банях разбирался. А нижний венец — лиственница, это чтобы, значит, лучше стояла. Ничего банька. Грамотно срублена.
Олег Михайлович обернулся к Борису Николаевичу и строго-настрого предупредил, чтобы тот держал свой язык за зубами и лишнего ничего не говорил. Борис Николаевич послушно кивнул, он уже начал догадываться по обилию черных лимузинов, что его ожидает.
Они вошли в предбанник, разделись быстро, и кто-то из голых — их было человек шесть-семь — ловко всунул в руки Бориса Николаевича веник…
— Иди! — подтолкнул его к дверям Олег Михайлович.
— Один?
— Один, один… Да не бойся ты!
Стараясь подавить внутреннюю дрожь, уже уверенный в том, что (вернее, кто!) его там ожидает, Борис Николаевич набрал побольше воздуха, словно готовился нырнуть, и резко толкнул дверь бани…
Через полчаса, основательно попарившись, гогоча и подталкивая друг друга, из бани выскочили два Бориса Николаевича. Они были совершенно голые, красные здоровые тела ярко выделялись на фоне белого, нетронутого снега. Борисы Николаевичи принялись толкаться, стараясь свалить друг друга. Затем как по команде синхронно повернулись, побежали к речке…
Из бани вышли двое: Олег Михайлович и начальник охраны, тоже голые, покрасневшие после веничков. В отличие от первой пары, эти вели себя спокойно — не прыгали и не гоготали. Олег Михайлович в голом виде выглядел совершенно русским рубахой парнем, а начальник охраны, напротив, походил на куклу из одноименной передачи.
Они стояли молча, наблюдая, как Борисы Николаевичи удаляются от них. Наконец Олег Михайлович тихо спросил:
— Ну что будем делать с этим придурком?
— С которым?..
Олег Михайлович недоуменно пожал плечами. А разве не ясно?!
Глава 9
ЛАПШИН
1
Добравшись до дома, я рухнул на тахту, пододвинул к себе телефон, достал номер, который мне дал Васильев, и позвонил. Трубку подняли моментально.
— Да, — сказал совершенно бесстрастный голос.
— Иван Альбертович? — уточнил я.