Темное дело (сборник)

Ямалеев Рамиль Кимович

За ужином собрались почти все пассажиры.

Громче всех шумел столик, где расположились Прищипенко и его свита. Не обращая внимания на окружающих, депутат жевал, острил, подмигивал девицам, поправлял галстук левой рукой, а правой — ловил ускользающий гриб. При этом его ноги отбивали какой-то известный одному Прищипенко ритм, и со стороны казалось, что известный всей стране политический деятель приплясывает, не вставая со стула…

Последними пришли Туровский и командир подводной лодки Зотов.

Кивнув пассажирам, кавторанг

молча прошел и сел на свободное место. А Туровский остался стоять в проходе, чем сразу же привлек всеобщее внимание.

Пассажиры уставились на распорядительного директора, и только Прищипенко, сидевший к Туровскому спиной, продолжил громко рассказывать очередной анекдот одному из своих трех секретарей, которые по совместительству были еще и телохранителями:

— …Родильный дом. Представь, обычный родильный дом. А внизу на улице стоит счастливый отец. Стоит, улыбается, дурак дураком!.. Представь, что это Гайдар… А-а-а! — Прищипенко захохотал. — В окне третьего этажа — молодая мамочка… Гайдар спрашивает: «Какой вес?» Она отвечает: «Три с половиной килограмма». А он: «На кого похож?» А она: «Ты все равно не знаешь»… — Он снова залился смехом.

Последние слова депутата раздались в полной тишине, и когда он захохотал, трясясь и брызжа слюной, то кто-то из гостей покрутил у своего виска пальцем…

— Прошу внимания! — громко сказал Туровский.

— Что? — не расслышал Прищипенко.

Он грузно развернулся, смерил презрительным взглядом распорядительного директора и хотел было рассказать новый анекдот, но Туровский прервал это фонтан остроумия:

— Я хочу сделать небольшое объявление!..

— Что, наша лодка выходит из состава России? Га-га-га! — снова заржал Прищипенко.

— Помолчите, пожалуйста, — начал терять терпение Туровский. — Вы мешаете, господин депутат.

— Я не мешаю! — тут же взвился Прищипенко, который, казалось, только и ждал, что на него обратят внимание. — Запомните! Депутат никому никогда не мешает!..

— Вы все сказали?..

— Да.

— Теперь можно мне?..

— Можно, — разрешил Прищипенко. — Однозначно!

— Господа, — после некоторой паузы начал Туровский. — В свете событий последних нескольких дней администрация круиза пришла к следующему решению… — Он сделал паузу, обвел всех медленным взглядом. — Подводная лодка «Заря» возвращается в Мурманск. Через несколько дней мы прибываем на военную базу «Северный». Все претензии принимаются фирмой «Сафари» в течение месяца после прибытия.

Он замолчал, давая понять, что мог бы и продолжить, но, скорее всего, у пассажиров будут вопросы.

Однако все молчали. Даже неугомонный Прищипенко притих, беззвучно шевеля губами, словно повторял еще раз только что сказанное распорядительным директором.

— Простите, — вдруг сказала Вероника. — Но если мне не изменяет память, некто — я так называю эту ужасную личность, обещавшую нам всем сердечные приступы, — я повторяю, этот

некто запретил «Заре» ложится на обратный курс. Или я ошибаюсь?

— Сударыня, вы абсолютно правы, — подтвердил Туровский справедливые слова актрисы.

— Значит, вы задержали эту личность?

Теперь Вероника повернулась уже к Яйцину. Начальник охраны и безопасности поморщился, словно ему наступили на мозоль. Впрочем, в какой-то степени так оно и было.

— К сожалению, еще нет.

— Да?

— Да. Но мы поймаем. Обязательно поймаем этого подлеца…

— А что его ловить? — вдруг вмешался Прищипенко. — Что его ловить, я вас спрашиваю. Вы у меня спросите, я знаю. Я!

— «Я знаю!» «Я знаю!». Что вы знаете? Что? — раздраженно передразнил депутата Яйцин.

— Я однозначно знаю, кто это сделал! — заявил Прищипенко, он даже сделал попытку встать, чтобы объявить об этом стоя, но раздумал, рассчитывая на мощность своих голосовых связок.

— Я знаю, кто это сделал! — громко закричал он. — Меня все слышат? Так вот, тут нечего и думать — это все сделал стюард, тот самый, который сейчас покойник, кажется… — Один из секретарей-охранников нагнулся к своему боссу и что-то тихо прошептал. — Правильно, его фамилия Рохлин!

Когда прозвучала фамилия стюарда, Ольга вздрогнула. На ее шее была черная прозрачная косынка, глаза покраснели от слез, и было видно, что ей тяжело, когда вспоминают про Рохлина.

Сидевший рядом Блудов осторожно взял женщину за руку, словно старался поддержать ее. Ольга с благодарностью посмотрела на врача и кивнула.

— Почему именно Рохлин? — удивленно спросил Яйцин. — Почему не Калачев?..

— И этот тоже из той же шайки! — мгновенно ответил Прищипенко.

— Калачев и Рохлин?! — поразился начальник охраны и безопасности.

— Конечно! А кто же еще? Калачев убил Рохлина. Что тут думать, я вас спрашиваю?.. Все элементарно! Рохлин всех пугал, а Калачев его убил!

— Но зачем?!

— Из-за денег!

— Из-за каких денег?!

— Которые они украли!

— У кого?!

— У меня!

— У вас украли деньги?! — Казалось, что сейчас у Яйцина глаза выскочат на лоб. Он никак не мог соревноваться с пулеметной скоростью речи депутата.

— Да, украли! Вчера! Две тысячи долларов! Или больше… Я уже не помню. И он ответит за это. Потому что это деньги партии!

У Прищипенко был такой вид, будто он сейчас вскочит и запоет партийный гимн. Но ему не дали…

— Вы их вчера проиграли! — раздался вдруг чей-то звонкий голос.

Пассажиры послушно повернули головы и увидели, что этот голос принадлежит Стелле.

— Вы вчера их проиграли в рулетку, — спокойно повторила Стелла. — Ровно две тысячи.

Теперь все посмотрели на Прищипенко.

И прежде чем он открыл рот, чтобы обрушить на непокорную девицу целый водопад красноречивых упреков, из-за соседнего столика вдруг поднялся Лапшин.