Тёмное дело
Шрифт:
Стас Барсуков: Ваш выход, Ватсон
27 марта 2016
Стасу нравилась его работа: хороший участковый - хозяин на своей 'земле'. И он обижался, когда не только эстетствующие извращенцы, типа Зырянцева, а и вполне приличные люди, цедили через губу - да это ж мент, дескать, что с него взять.
А вдруг бы ментов не стало, представьте, взяли и испарились все: участковые, опера, ППС, ОМОН... И долго ли просидел бы в своей благоустроенной
Миху Громобоя, Стас уважал. Они учились в одной школе, в одной системе шесть лет лямку тянули. А служба у них такая, что ситуации разные бывали... так что, были у Барсукова причины доверять Громобою - честному менту, хваткому и к излишним фантазиям не склонному. Поверил он и Михиной истории - хотя вначале, Стаса слегка смущала контузия, мало ли, но по мере того, как рассказ начал обрастать реальными фактами, сомнения улетучились. Да и вообще, как боевому камраду не поверить и не помочь?
В тот день Громобой пришёл в участок к обеду, Барсуков как раз занимался приёмом граждан, ну контингент у него тот ещё ... Двум маявшимся под дверью в ожидании профилактической беседы алкашам Миха заявил, что приём окончен, и участковый Барсуков откомандировывается в помощь следственным органам по делу о трёх трупах на Приморской. А те и рады.
– Надеюсь, ты не против помощи следствию?
– обратился он к Стасу, выкладывая на стол большую коробку пиццы и упаковку светлого пива.
Во время немудрящего обеда, Миха рассказал о роковой роли зелёной папки в этом деле: " ... а я же ничего не подозревал, и говорю Витале: да он какую-то зелёную папку, вон там, на нижней полке прятал... Бочаров порск к шкафу, папку вытащил, открыл и в лице переменился...
– я, говорит, должен это полковнику Гогинаве показать - и фьють из кабинета. Так я и не узнал, что же в той папке хранилось. А потом уже все эти подставы пошли... Теперь-то я учёный, оригиналы взял себе, думаю, Виталю и копии возбудят должным образом. Завтра я опять ему об этой папочке и расскажу, не буду нарушать хронологию событий..."
Они убрали остатки пиццы в холодильник, и Миха вынул из внутреннего кармана и разложил на столе четыре канцелярских файла.
Содержимое первой папки Стасу напомнило голливудский шпионский триллер, в котором, туповатые янки вычислили в Разведывательном Управлении крота.
– И каким же образом?
– спросите вы, - да запросто. Они проверили - кто из сотрудников живёт не по средствам. И обнаружили, что агент Смит, при годовом доходе сто тысяч долларов, приобрёл на берегу Чесапикского залива дом, стоимостью в миллион, естественно, Смит и оказался искомым злодеем.
Стас не стал лезть в дебри трансцедентального и размышлять об источниках доходов отечественных олигархов, депутатов, политиков, мысли его были куда приземлённее - он представил, что в родном районном управлении завёлся крот, и парни из ФСБ взялись его вычислять методом цэрэушников. Представил - и лучше бы не представлял...
Виталя относился к тому большинству из управления, кто смотрел фильм про агента
По посмертной дарственной, батоно Арчилу, отошла однокомнатная квартира гражданки Кузько Татьяны, умершей от карциномы в возрасте семидесяти лет.
Так же, к нему проявила благосклонность гражданка Липочкина Аглая, 1932 года рождения, почившая от целого букета старческих хворей, одарив напоследок бравого старикана двухкомнатной квартирой.
И скончавшийся от острой алкогольной интоксикации гражданин Иванухин Иван, 1972 года рождения, тоже счёл нужным оставить в подарок престарелому Арчилу двухкомнатную квартиру.
А вот транспорт, а именно: джип Мерседес и Ауди ТТ, общей стоимостью в сто двадцать четыре тысячи евро, семейству Бочаровых презентовала Манана Жвания.
За два года до того фортуна и над ней потрясла рогом, и автолюбительнице перепала квартира гражданина Лугина Дениса, 1978 года рождения, скончавшегося из-за интоксикации в результате передозировки наркотических веществ.
Дарственные, акты купли-продажи, и все остальные бумаги, оформлялись в нотариальной конторе Семёна Винницкого. Не иначе, как за дела неправедные, не по своей воле покинувшего наш бренный мир четырнадцатого февраля сего года. На встречу с высшими силами он отправился не один, а вместе с помощницей и охранником - их всех застрелили в офисе, а потом подожгли контору. Бензина убийцы не пожалели - сгорело так, что убитых пришлось опознавать по стоматологическим картам.
Да, печальная картина вырисовывалась по этим бумагам - столько хороших людей, и все мёртвые.
В следующем файле хранилась скреплённая красным зажимом стопочка выписок со счёта Бочарова в некоем зарубежном банке.
Это были отчёты о ежеквартальных перечислениях от разных местных фирм, чьи названия заканчивались исключительно на 'эксим'. И с две тысячи одиннадцатого года, в общей сумме, они выплатили Витале - девятьсот восемьдесят три тысячи евро.
На жёлтом листке под зажимом, размашистым Маркеловским почерком, было помечено: 'Процент от Мирзоева'.
Ну и как же в таком деле и без картинок? Были, были родимые.
В третьей папочке: снимки встречи Бочарова с Мирзоевым... дружеские рукопожатия... совместный обед... рассматривают и подписывают какие-то бумаги.
Ещё в пёстрой кучке неожиданно обнаружились фото криминалиста Веры Семидольной, с указанием даты и времени съёмки. Вот она в 11:42 входит в подъезд по адресу: Восьмой портовый проезд 26, а вот, спустя три часа в 14:56 уходит. И точно такие же фотки Виталика, на которых видно, что он зашёл в ту же парадную вслед за Верой в 12:08, а вышел немного раньше, в 14:31.