Темное искушение
Шрифт:
Очки в квадратной оправе. Белые пуговицы. Черные брюки. Холодный пот выступил у меня на лбу, когда я уставилась на стетоскоп у него на шее.
Некоторым людям снились кошмары о падении, публичной наготе или призраках. Мой сон был от нависшего надо мной доктора. Они были так холодны и профессиональны, с щелчком латексных перчаток и отражением крови и иголок в глазах.
Боль в голове стучала в унисон с моим сердцем, когда я села на диване. Холодок коснулся обнаженного живота, и я поняла, что моя разорванная рубашка была частично скрыта пиджаком. Я надела и закрылась.
Смятение затуманило мои мысли, когда я взглянула на
Все вернулось ко мне.
Человек со шрамом.
Почти изнасилование.
Все, о чем я могла думать в тот момент, так это о том, что Москва действительно ужасна.
Темноволосый Русский выдержал мой взгляд с отстраненным интересом. Я сглотнула и отвела взгляд, когда доктор поставил своё кресло рядом со мной и сел. Я с опаской посмотрела на портфель рядом с ним, зная, что если он вытащит из него иглу, я рискну выбежать на улицу.
Присмотревшись, доктор замер и склонил голову набок.
— Ty vyglyadish’ znakomo. My ran’she ne vstrechalis’? [14]
Грязь прилипла к моим мыслям, как жвачка. Он говорил так быстро, что я ничего не поняла.
14
Ты выглядишь знакомо. Мы раньше не встречались?
Доктор поправил очки и внимательно посмотрел на меня.
— Mozhesh’ skazat’ svoye imya, dorogoya? [15]
Мне показалось, что я услышала «imya» [16] .
Он спрашивал мое имя? Я не была уверена, поэтому только моргнула.
Он озабоченно нахмурился.
— Ty dolzhen byl otvezti yeye v bol’nitsu. [17]
Я узнала только bol’nitsu. Однако поняла, что его слова предназначались не мне, а единственному мужчине в комнате. Тот, что был построен как кирпичная стена, такой неудобный, как, если столкнуться с ним.
15
Можешь сказать свое имя, дорогая?
16
Имя.
17
Ты должен был отвезти ее в больницу.
На первый взгляд он выглядел как джентльмен, будто находился в зале заседаний совета директоров и смотрел на мир сквозь стекло от пола до потолка. Хотя, если смотреть на него дольше, чем следовало бы, все в нем — то, как он прислонился к столу, скрестив руки на груди; то, как тени боролись в его глазах; как черные чернила украшали его пальцы — противостояло этому. Мощное, возможно даже опасное лезвие лежало в расслабленном положении его
Он был воплощением войны, одетый в дорогой черный костюм, без галстука и пиджака. Я знала, что сейчас на мне его одежда.
Как будто почувствовав мой взгляд, мужчина поймал его. Желание отвернуться было настолько сильным, что у меня зачесалась кожа. Он ожидал этого от меня. Хотя что-то чуждое и проницательное заставляло меня упорствовать. Поддерживать с ним зрительный контакт было похоже на смертельную игру. Как Русская рулетка. Револьвер и одна пуля. Одно неверное моргание, и я была бы мертва. Но это также вызвало шепот адреналина, такой же теплый, как половина бутылки UV Blue и солнце Майами.
— Poprobuy po-angliyski [18] }, — сказал он, глядя мне прямо в глаза.
18
Попробуй по-английски.
Доктор нахмурился.
— Мой английский не очень хорош.
Другой мужчина оттолкнулся от стола и подошел ближе, опустившись передо мной на корточки. Его брюки целовали мои элегантные клетчатые. Его черные ботинки с потёртым носком контрастировали с моими белыми ботильонами от Rothy’s.
Он был холоден и расчетлив, начиная с того, как двигался, и заканчивая тем, как его взгляд остановился на мне, хотя что-то такое живое играло в его глазах. Глаза, которые я теперь видела, были не черными, как я предполагала вначале, а очень, очень темно-синими. Темнее, чем камни в форме сердца в моих ушах.
Я не знала, было ли это внезапное возбуждение, его близость или результат удара по голове, но слова слетели с моих губ без раздумий.
— С тобой действительно некомфортно сталкиваться. — сказала я это так серьезно, будто это что-то, о чем он должен был беспокоиться.
— Мои извинения.
В его голосе слышался русский акцент и веселье.
Я уставилась на его губы, на тонкий шрам на нижней губе и на два грубых слова, льющихся из них, как водка со льдом. Интересно, откуда у него этот шрам? Интересно, его голос тоже похож на водку, обжигал ли он горло и согревал ли желудок? Я чувствовала себя… странно. Мои мысли, казалось, не имели никакого фильтра, пинг-понг против моей головы, как игра в пинбол.
Я открыла было рот, чтобы объясниться, но из него вырвалось только:
— Ты очень похож на русского.
Он провел большим пальцем по шраму на нижней губе.
— Ты очень похожа на американку.
Доктор заерзал на кресле и заговорил, но я едва расслышала его из-за присутствия этого мужчины, который был таким громким. Он был затмением, блокирующим боль в голове и, вероятно, солнцем. Хотя и ошеломляющим, но оно не было неприятным. Оно было тёплым. Убедительным. Мирным. Королевский флэш в логове беззакония.
— Ты знаешь свое имя? — он перевел.
Я медленно кивнула.
— Мила… Мила Михайлова.
Доктор бросил осуждающий взгляд на мужчину передо мной, но он либо не заметил, либо ему было все равно, потому что его пристальный взгляд оставался на моем, вытягивая любопытство на поверхность.
— Твоё? — спросила я на неглубоком дыхании.
Он улыбнулся.
— Ронан.
Его имя тяжело повисло в воздухе, пока доктор не прочистил горло и не сказал что-то, что я не смогла перевести.