Темное пламя. Дети Проклятия

Зима Ольга

— Что… ск-к-кзала Л-л-лили?

— Но ты же не собираешься меня слушать!

— Говори, Гвенн, — монотонно произносит Дей, и волчица сразу подчиняется. Вырывает руку, отступает на два шага и продолжает:

— Я всего лишь спросила, кто ей мил, а она… посмотрела на Джареда! С теплотой и нежностью.

Кивает, словно не видя бледного как смерть брата. Вздыхает мечтательно:

— Это же так мило, влюбиться в своего спасителя! Тебе не кажется, это было бы ужасно мило? Балладу можно сложить.

И

смотрит, будто ждет, жаждет ярости, крика, разрушений. Волчья принцесса не умеет любить, что бы сама себе ни придумывала.

— Если ты врешь, Гвенн, если просто хочешь позлить меня в очередной раз!..

— Я никогда не врала тебе! Никогда не врала!

Вскидывает голову, почти подставляет губы. Сужает глаза, захлебываясь новой волной злости оттого, что поцелуям не бывать никогда. И продолжает травить то, что не в силах уничтожить. Бросает самое страшное, бережно приготовленное обвениние:

— Рука Джареда перевязана платком Алиенны! И ещё… Лили сравнивала тебя с братом. Это правда, клянусь нашим домом! Мы выросли вместе. Ты принимаешь дружбу за любовь. Ты для нее — как брат!

Между волком и волчицей повисает гулкое молчание.

Я слышу далекий звон колокольчиков, сбереженных в долгой дороге, которые выдерживают самый лютый холод. Они молят вернуться и вспомнить! Они просят довериться, но волк не в силах этого сделать.

— Моя сестра хочет меня как мужчину, а моя любимая…

Гвенн вздрагивает тоже, охватывает себя руками, забывая о притягательности плеч, желая тепла и объятий, желая брата. Но Дей бледен и смотрит сквозь неё, но в душе просыпается знакомое и успокоительное — вот только волки так могут — бешенство.

— Сравнивает меня с братом?!

Дей, Дей, почему же ты ей веришь?

Гвенн подходит к нему, заглядывает в его глаза, внезапно ставшие совершенно светлыми, осторожно дотрагивается до его плеч, а ее голос дрожит от слез:

— Тебе не кажется, что это предательство?

Слово сестры ранит Дея вновь, растаптывая уже не сердце, а душу, он рычит, спасаясь знакомым жестом, ему трижды не нужна жалость!

— Будь Лили поумнее, давно бы все сказала тебе, не давая напрасных надежд. Все женщины такие, даже наша мать. Алиенна лишь одна из них. Только я всегда буду верна тебе.

Дей вырывается, шумно дыша, ему непросто дается даже молчание. Он выдыхает и крик гибнет, встав поперек горла, мешая жить, обрекая на яростную тишину.

Эмоции волков так сильны, что кажется, вот-вот полыхнут стены.

И Гвенн продолжает опечаленно:

— Ты все еще не веришь мне, дорогой… — не договаривает «брат», но Дей не слышит, ему все равно, как именно зовет его Гвенн. Голос волчицы становится тверже, она кажется обнадеженной. — Поверь себе. Алиенна многим делилась со мной, я хорошо ее знаю, я —

не ты! Нежный облик обманчив.

Гвенн все-таки решается довести свой обман до завершения, она видит Дея в будущем, под руку с ней. И совершенно неважно, какое у него там выражение глаз. Пусть даже точно такое же, как сейчас. Гвенн волнуется, рубит фразы, истолковывая только грядущие события на свой лад. Она слишком хорошо знает мою госпожу, чтобы ошибиться.

— Она прибежит к тебе просить за Джареда еще до того, как солнце уйдет за холмы! Ты для нее лишь средство. Расскажи ей правду про нашего советника. Любая женщина захочет отомстить убийце родителей. Любая… кроме влюбленной. Подожди до заката, и Лили сама развеет твои сомнения.

Ох, только не этот безумный волчий взгляд! Страшно вспомнить, каких бед наворотил Мидир, заподозрив в измене свою жену.

Не понимаю, чего добивается Гвенн, но выглядит она весьма удовлетворенной.

— Мне жаль тебя, братец. Но я на твоей стороне.

Смолкает опять, поднимает руки ладонями вверх, понимая, что заигралась. Называет «братец», самодовольно задирает нос, хочет казаться обычной, но хорошо понимает опасность.

— Я всегда буду на твоей стороне и я помогу тебе даже в этой прихоти. Знай, Финтан просил короля отдать ему Алиенну, предъявив дважды побитую щеку и царапину на шее. Наш отец почти согласился, а ее сестрица будет только рада. Завтра наш король объявит о помолвке, стараясь задобрить лорда Фордгалла. Если ты не поторопишься, ее отнимут…

Кулаки Дея сжимаются, грудь вздымается от волнения. Он не отдаст свою женщину, пусть не любящую, но любимую. Волчий принц вздрагивает, когда Гвенн договаривает:

— Ее отнимут у тебя. Навсегда.

Глава 13. Гроза и радуга

— Де-е-ей! — зовет моя госпожа.

Не услышав ответа, заходит в сумрак за приоткрытой дверью. И когда Дей дал свое согласие?

Ой! Он тут же оказывается рядом.

— Дей, я…

— Тшш!

Волк замирает в шаге от моей госпожи, втягивая запах. Затем прижимает к себе, неистово целуя что попадется — глаза, нос, щеки, волосы…

— Молчи, молчи, Лили. Молчи! — выдыхает в приоткрытый рот, не давая сказать ни слова.

Вдруг ложь, гнусная, искусно сплетенная Гвенн, изящно дополненная кусками правды, а оттого еще более страшная, окажется реальностью? Вдруг моя госпожа скажет не то, что ждет сердце? И волк растягивает этот немой момент счастья, пока она еще целиком и полностью его, пока прекрасное вчера не превратилось в одинокое сегодня.

Да что же это: я стал чувствовать его эмоции, как эмоции моей госпожи! С Гвенн было не так, у нее все написано на лице, все ее уловки и ложные ходы.