Темное сердце
Шрифт:
— Раветч был готов на все, чтобы жениться на моей матери, но только не умереть. И он не собирался рисковать. Так что он неожиданно пропал, оставив записку, что его вызвали принять участие в экспедиции против хобгоблинов далеко на севере. Экспедиция заняла девять месяцев. Когда он вернулся, Марин и Алвит уже были женаты. После незначительного промедления Раветч переключил свое внимание на одну из сестер Марин.
— А что случилось с Самплером? — спросила Китиара.
— О, он все еще с нами, — весело ответил Патрик. — Все еще друг моей матери, но и друг моего отца. Говорят,
Китиара и Ла Кава с облегчением рассмеялись. Затем капитан потянулся и встал, показывая, что пришло время заканчивать вечер. Он пожелал им спокойной ночи и наклонился, чтобы поцеловать тыльную сторону руки Китиары. Кит неожиданно вспыхнула. От чего? От удовольствия? От замешательства?
Она подала руку Патрику и они оставили каюту. Никто из них не хотел так быстро заканчивать этот вечер. Они поднялись на палубу и пристально глядели в черную воду, покрытую свечением, мерцающую в лунном свете. Ночь была безмятежной и тихой, единственные звуки издавал нос судна, буравящий волны. Патрик отпустил руку Китиары и пошел прочь, сцепив руки за спиной. Кит потеряла бы его из виду, если бы не меч Бека, сверкающий в лунных лучах.
Волна разочарования пробежала по Китиаре. Что случилось с Патриком, почему он стал таким угрюмым? Кит чувствовала, что ее любовный пыл утих. И именно тогда она отвергла роль, которую пыталась играть, роль невесты Патрика. Прямо сейчас и здесь она поняла, что ее судьба отнюдь не в этом.
Патрик повернулся и подошел обратно к ней.
— Я пошел спать. — тихо сказал он. — Что-то я устал.
Его голос действительно казался надломленным и утомленным. Никакого признака прежнего хорошего настроения не осталось.
Китиара жестом дала ему понять, чтобы он шел без нее. Она хотела еще немного побыть на палубе.
Только несколько минут спустя, Кит услышала какой-то звук и поняла, что на палубе находился кто-то еще. Вглядевшись вперед, она увидела эльфа, которого раннее видела в пассажирской каюте. Он стоял на баке, опершись спиной на мачту и смотрел на нее. Даже с такого расстояния Кит почувствовала, что он наблюдал за нею и Патриком и что в его глазах скрывается какая-то угроза.
На следующее утро Стратко сообщил Ла Каве и Китиаре, что Патрик слег с дизентерией. В течении двух дней он оставался в своей каюте, не видя никого, кроме своего преданного слуги. Из-за этого и из-за того, что общение со Стратко было затруднительным, Кит мало знала о состоянии здоровья Патрика. На третий день он появился на палубе на утренней прогулке, побледневший и подавленный, но в остальном вроде был вполне здоровый.
И все же оба они знали, что их чувства друг к другу изменились. Кит решила поговорить с Патриком о том, что она может вернуться в Абанасинию сразу по приезду в Гвиннед, но молодой господин уклонился от разговора. Он стал ужинать только в своей каюте,
В то же самое время погода изменилась. Облака повисли в небе, как серые камни и потянулись бессолнечные дни. И все же температура была по-прежнему высокой. Очевидно было, что им угрожает большой шторм, но его признаки всегда висели на горизонте, не приближаясь.
Так как Патрик отвратился от нее, Кит проводила большую часть времени или одна, или с Лури и другими матросами. Она наслаждалась их грубыми состязаниями и принимала вызовы в метании ножей или подъеме на скорость к вершинам мачт. Хотя она была более мелкой, чем мужчины, ей удалось доказать им, что они могут держаться с ней как с равной, часто побивая Лури или остальных признанных матросских чемпионов. Иногда во время этих игр она чувствовала на себе взгляд Ла Кавы. Кит ощущала, что он понял то, что произошло между нею и Патриком и понял это лучше, чем она сама. Но он ничего ей об этом не говорил.
Развалившись на палубе в те дни, когда работы не было и игры заканчивались, Китиара часто думала, куда ей податься после окончания плавания. Помня предсказание Рейста, она предполагала, что вернется в Утеху. Ей было интересно знать, что происходит сейчас с ее братьями. Они были настолько молоды — Рейстлин такой уязвимый, а Карамон такой глупый. И все же она знала, что они, при необходимости, прекрасно смогут о себе позаботиться. Ведь она приложила все усилия, чтобы так и было. Так пусть боги помогут им. Она вернется когда-нибудь, но не сразу.
В глубине души Китиара хотела продолжить путешествовать и возобновить поиски ее отца. Но прошли годы с тех пор, когда она получала любое, хотя бы неопределенное указание его местонахождения — где-то на севере. И где же ей начать поиски?
Однажды поздним вечером, неспособная заснуть, Китиара наткнулась на Ла Каву и Лури, стоящих вместе на палубе. Увидев их, она приободрилась. Ей давно хотелось побеседовать с загадочным капитаном наедине. У нее была одна тема, которую она хотела бы прояснить.
Так что она направилась прямо к ним. Ла Кава попытался отойти, но Кит заступила ему дорогу. Слабая улыбка заиграла на губах капитана. Он кивнул Лури, который тут же отошел от них, но остался на палубе, лениво глядя на море. А капитан отодвинулся от Кит и встал в расслабленной позе, давая ей понять, что он весь во внимании.
— Что у тебя на уме, мисс Китиара? — спросил Ла Кава тем изысканным, но слегка ироничным тоном, которым всегда обращался к ней.
— Капитан, — прямо ответила она. — В тот день, когда мы встретились…
— Да? — Ла Кава поднял бровь.
— У меня появилось отчетливое впечатление, что вы слышали о моем отце, Грегоре Ут-Матаре.
— Я сказал иначе.
— Вы сказали иначе, но, как я уже сказала, у меня появилось отчетливое впечатление.
Ее подбородок был решительно выдвинут, глаза сверкали. Да, чем больше она думала об этом, тем больше чувствовала, что Ла Кава что-то знает о ее отце. На его лице тогда что-то промелькнуло, но, возможно, он не хотел говорить об этом при Патрике.