Темные Волшебники. Часть первая. Триада
Шрифт:
– Только если ты пообещаешь следить за своей речью. Хотя бы в моем присутствии.
– Сдалась же тебе эта грязнокр… гриффиндорка! Ладно, ладно, обещаю! Все, идем, иначе нас Флитвик убьет!
* * *
Урок Заклинаний прошел так же, как и вчера. Флитвик проверил домашнее задание и продолжил тренировать студентов в чарах левитации, подбадривая их различными шуточками. После своего урока, он напомнил «слизеринскому трио» о дополнительных занятиях и отпустил первокурсников на Зелья.
Беготня вниз по лестницам с шестого
– Наше сегодняшнее задание - сварить зелье быстрого заживления открытых ран, - объявил он.
– Рецепт на доске. Мистер Уизли, продолжаете варить ваше зелье.
Рон, мгновенно переменившись в лице и едва ли не насвистывая что-то себе под нос, склонился над «законсервированной» заготовкой зелья Уменьшения. Гарри и Драко, которых Снейп снова поставил работать вместе, недоуменно переглянулись, заметив такую резкую перемену настроения друга.
Грэйнджер отправили работать с Лонгботтомом, однако это опять не спасло их факультет от очередной потери баллов. Невилл, несмотря на помощь девочки, чуть не отправил весь первый курс вместе с половиной Хогвартса к праотцам, высыпав в котел вместо сушеных листьев крапивы толченый зуб дракона. Взбешенный декан Слизерина, выпроводив студентов с заданием в виде трехфутового сочинения по свойствам лечебных зелий, остался «выводить» последствия несвершившегося атомного взрыва.
На Трансфигурацию студенты обоих факультетов поднимались с одинаковым предчувствием больших неприятностей. А может, просто так повлиял подъем на четвертый этаж… ведь давно известно - спуск легче подъема.
В результате и слизеринцы, которых Гарри Поттер, хорошо помнивший, за каким портретом находится ход на четвертый этаж, провел к кабинету, и гриффиндорцы, которые на голом энтузиазме дожидались нужной лестницы, прилично запоздали. Предчувствие никого не подвело.
Сначала, когда Минерва МакГонагалл сняла по пять баллов с каждого слизеринца за опоздание, никто не удивился. Но потом, когда она то же самое проделала с учениками своего факультета, приправив процедуру лишения баллов еще и наставительной речью, студенты совсем притихли.
Дав ученикам все тоже задание - превратить спичку в иголку - профессор наблюдала за стараниями первокурсников с кафедры. Гарольд же, вместе со всеми подивившись действиям МакГонагалл, обратился к своему перу, которое надо было сначала сделать серебряным, а потом вернуть ему первоначальный вид. Рядом с ним тихо, как мышка, сидела Гермиона. Глянув в ее сторону, мальчик заметил ее заплаканное лицо.
– Грэйнджер, что ты плачешь? Из-за Зелий?
– шепотом спросил Гарри.
– Не обращай внимания на придирки профессора, и все будет в порядке.
Девочка отрицательно мотнула головой и, утерев выступившие слезы, сказала:
– Все в порядке,
– Как и вчера, надо трансфигурировать перо.
Она молча кивнула и, направив на свое перо волшебную палочку, произнесла нужное заклинание. Ничего не произошло. Гермиона Грэйнджер, беспомощно оглянувшись, всхлипнула.
– Ну, прекрати плакать, - тихо произнес мальчик, не знавший, что сказать, чтобы ее успокоить.
– Утри слезы и сосредоточься, тогда все получится.
В подтверждение своих слов он коснулся палочкой пера, мгновенно превратившегося в серебряное.
Гриффиндорка, закусив губу, кивнула.
– Спасибо. Я справлюсь.
К концу урока выяснилась совершенно неожиданная вещь: профессор МакГонагалл прибавила Слизерину два десятка баллов за удачную трансфигурацию, проделанную Блэйз Забини, и столько же сняла со своего факультета за болтовню Джереми.
Выходя со звоном колокола из кабинета, Гарри Поттер, к своему удивлению, услышал, как декан Гриффиндора окликнула Гермиону и напомнила ей о дополнительных занятиях по Трансфигурации.
– Значит, у МакГонагалл тоже есть курсы?
– усмехнулся Рон.
– Что ж, нам туда попасть не судьба…
– Тебе Зелий с Чарами мало?
– скривился Драко Малфой.
– Сегодня и так придется уроки делать в экстренном режиме, чтобы успеть до занятий с Флитвиком.
– Да ладно, зато скучно не будет! Гарри, а ты чего грустный такой? Что случилось? Радоваться надо, ведь трансфигураторша не только с нас баллы поснимала, но и с гриффиндорцев. А потом, спасибо крошке Блэйз, нам еще и добавила. Чего это она подобрела?
– фыркнул Рон.
– Вчера она нас не особенно жаловала.
– Не нас, а меня, - отрицательно мотнул головой Поттер.
– Она, наверное, на меня злилась за то, что я в Слизерин попал, вот и на уроке прищучила. А теперь то ли смирилась, то ли еще что-нибудь… Катрин ведь говорила утром, что МакГонагалл, в принципе, в отличие от Снейпа, более или менее честная и беспристрастная.
– Ага, - фыркнул Малфой.
– Ну, ты продолжай, мы тебя слушаем… сказочник Мерлинов!
– Повторяю, мне об этом Като сказала!
– Всему Хогвартсу известно, что у нее собственные понятия о честности и всей этой прочей ерунде.
– Погоди, так чего ты кислый-то такой?
– снова спросил Уизли, пропуская друзей вперед по лестнице и перепрыгивая вниз через очередную исчезающую ступеньку.
– Я ведь с Грэйнджер на первой парте сижу…
– И?
– Она почти весь урок занималась пыталась не заплакать.
– Интересно, с чем это связано?
– Я спрашивал - не с Зельями.
– Ага, наивный такой, так она тебе и сказала… - усмехнулся Драко.
– Не думаю, чтобы она врала.
– Но тогда из-за чего слезы-то? Из-за своих сокурсников что ли? Из-за гриффиндорцев? Ни в жизни не поверю!