Темные времена
Шрифт:
— Да. Милостью Создателя, мы остались в живых и относительно целыми — ответил я — Койн, тебе передали мои слова?
— Передали, Корис — наклонил голову гном — Я посоветовался со старшими родичами и мы приняли решение. Мы согласны присоединиться к твоему поселению, Корис, но без принесения клятвы крови. Род Чернобородых никогда не служил человеческой расе. Это неприемлемое условие. Но мы готовы дать тебе слово, что никто из нас не обратит топор против тебя и тво…
— Нет — подняв руку, я жестко прервал гнома — Ты слышал мои условия, Койн из рода
Гном в замешательстве опустил голову, мгновение подумал и ответил:
— Сожалею, Корис. Мы не можем пойти на такое условие. Род Чернобородых, пойдет к Ледяным Клыкам, навстречу своему будущему.
— Решать тебе — пожал я здоровым плечом — Наши волокуши почти загружены. Все что осталось — твое. Советую поторопиться.
— Благодарю, Корис. Прощай. Пусть каменная длань Отца всегда защищает вас от невзгод и бед.
— Прощай, Койн. Да не оставит вас милость Создателя.
Коротко кивнув, Койн развернулся и вышел на улицу, к ожидающим его родичам.
Гордость не всегда приводит к победе. Я осуждающе покачал головой. Койн ошибся. У столь малочисленного отряда, большую часть которого составляют женщины и дети, практически нет шансов добраться до Ледяных Клыков. Слишком долгая дорога, слишком много шурдов и прочих тварей…
— Это их выбор, господин — от лавки донесся хриплый, но такой знакомый голос.
— Рикар! Очнулся старый пень? — несказанно обрадовался я.
Лежавший под лавкой сингерис навострил уши при звуках голоса Рикара и несколько раз стукнул тяжелым хвостом о деревянный пол, радуясь, что здоровяк вновь пришел в себя.
— Очнулся, господин — подтвердил здоровяк — Я в порядке. Только грудь ноет, словно по ней кузнечным молотом прошлись. Чем это меня? И что стало с тем отродьем изо льда?
— Нет больше отродья. Подохло, — рассмеялся я, хлопнув здоровяка по плечу — Чем тебя приложило, я пока не знаю, но думаю, Литас не заставит себя ждать. Ты пока не вздумай вставать. Молодец Стефий! Двоих мужиков на ноги поднял!
— Спасибо, господин — покраснел Стефий.
— Притащи мне сменную одежду и поторопи остальных — через час, мы выходим. Пора возвращаться домой.
Пока охотники завершали последние приготовления и наспех перекусывали, я распотрошил свой мешок и достал найденные в тайнике вещи, принадлежащие бесследно исчезнувшему барону. Разложив предметы на столе, я углубился в их изучение. Здоровяк заинтересованно блеснул глазом, собрался было встать, но я рявкнул на него и велел лежать. Успеет еще находиться.
Две небольшие, но достаточно толстые книги, кипа отдельно лежащих листов пергамента, затейливо изукрашенный кошель с завязками и к моему удивлению, еще одна карта Диких Земель.
Первым делом я начал просматривать листы пергамента, на каждом из которых красовалось несколько жирных оттисков печатей. Просмотрев заголовки, я хмыкнул и сразу засунул их обратно в мешок — это были королевские патенты, свидетельствующие
Отец юной баронессы скорей всего уже мертв и теперь, все принадлежит Аллариссе. Если девушке удастся благополучно добраться до Империи, то с таким наследством, она окажется завидной парой для любого безземельного дворянина.
Добравшись до книг, я пролистал густо исписанные страницы и разочарованно отправил их следом за пергаментными свитками — это оказались скрупулезные записи хозяйственника. Сколько земли распахали, сколько зерна собрали, сколько коров отелилось и прочие подобные заметки, для меня абсолютно бесполезные.
На столе остался лежать кошель и перетянутая толстой тесьмой карта. Протягивая к кошелю руку, я уже знал, что именно обнаружу внутри и не ошибся — в кошеле, с глухим стуком перекатывалось с десяток разноцветных шариков. «Вестники». Не трудно предположить, к кому именно, привязана магия «вестников».
Высыпав шарики на стол, я поворошил их пальцем и удивленно отпрянул — от моих прикосновений, «вестники» засветились. Осторожно прикоснувшись к одному шарику, я выждал несколько секунд и вновь увидел разгорающееся внутри него мерцание. «Вестник» был готов к работе, осталось лишь прошептать сообщение и раздавить хрупкое стекло. Значит, отправить сообщение мог любой, а не только Луис Ван Ферсис. Тогда почему, принадлежащие мне «вестники» настроенны только на меня?
Аккуратно вернув «вестники» в кошель, я тщательно затянул завязки. Ничего особенного я не нашел. Тайник оказался пустышкой. Повертев в руках шелковый мешочек, я уже хотел было сунуть его обратно в мешок, когда обратил внимание на покрывающую его изящную вышивку. В особенности меня заинтересовал вышитый в центре родовой дворянский герб. Никаких столь любимых новоиспеченными дворянами завитков, причудливого орнамента или золотых драконов. Очень просто, можно сказать даже вообще не украшенный герб, а это может означать только одно — древность рода.
На лазурном фоне башенного щита перекрещивались два копья с широкими листовидными наконечниками, между ними находился тщательно вышитый золотом венец, с исходящими от него лучами света. По низу щита шла скупая надпись — «Дисти Ранора Ван Ферсис».
Что означало слово «Дисти», я знал — «Род». Это слово всегда присутствовало на любом родовом знаке, в сочетании с родовым именем. Так например на моем богато изукрашенном гербе красовалась следующая надпись: «Дисти Ван Исер».
Но что означало слово «Ранора», я не знал, но это уже было неважно. Этой надписи было для меня достаточно, чтобы я утвердился в своих догадках — «вестники» были получены из рук лорда Ван Ферсис и наверняка адресованы ему же.