Темный час перед рассветом
Шрифт:
— Так, ну ладно. По-хорошему не хочешь, значит, придется по-плохому.
Себ лишь скорчил рожу и показал Дому средний палец. Какая теперь разница. Он тяжело вздохнул, сел, уперев локти в колени и запустил пальцы в волосы. Почему все так паршиво? Где-то в отдалении он услышал шум воды.
— О, я нашел твою заначку с бухлом. — сообщил ему Дом.
— Да? — оживился Себ. — Неси.
— Ну нет, братишка, тут целый ящик, я не собираюсь его тащить. Хочешь выпить, приди и возьми сам.
Себ недовольно хмыкнул, искоса поглядывая на Доминика, придерживающего его под локоть.
—
— Ты мло жмешь от грди, — буркнул Себ, утыкаясь в Дома лицом. — Нжно накидвть вес. Набирать, ткскзать, обороты.
— Ага. Спасибо за совет, бро. А вот тебе не помешало бы их сбавить. А то я чувствую, как от концентрации спирта в твоем дыхании у меня начинает кружится голова. Фу, — Дом с отвращением замахал рукой перед носом. — У тебя внутри еще осталось еще хоть что-то живое или алкоголь выжег все нахуй?
— Ничего.
Дом замер.
— Что?
— Там пусто. Ничего не осталось.
— Блин, — тут же смягчился Дом. — Ну ладно, здоровяк. Давай-ка потихонечку, главное шагай.
Дом, кряхтя, завел Себа на кухню и тот начал щуриться от яркого света. Какого хрена тут так светло? И зачем они вообще пришли на кухню? Он ведь не хочет есть. При мысли о еде желудок Себа подскочил к горлу.
— Ты много ругаешься, — констатировал Себ, решив озвучить внезапно пришедшую ему в голову мысль.
— Да ты что, — закатил глаза Дом.
— Как не стыдно Дом-Доминик, — покачал головой Себ, пошатываясь.
— Не зови меня так. Ты мне не мать, — строго велел Доминик. Он подвел Себа к мойке и развернул его лицом к себе. — Эй, взгляни на меня, — позвал Дом мягко.
Себ послушно попытался сфокусировать взгляд на лице друга. Получалось плохо.
— Ты ведь знаешь, что я люблю тебя, так?
Себ кивнул.
— И я тбя люблю, држище.
— Тебе придется довериться мне, окей? Просто знай, я делаю это ради тебя.
Дом такой хороший. Всегда присматривает за ним, заботиться.
Себ пьяно улыбнулся и уже собирался что-то ответить, но не успел, так как в следующую секунду его лицо уже тонуло в ледяной воде. Он уперся руками в мойку, но ладони заскользили по влажной поверхности. Холод иглами вонзался в кожу, казалось еще секунда и его мозг замерзнет. Себ судорожно нащупал ладонь Дома, удерживающую его за шею, и попытался высвободиться, но не тут-то было. Дом вытащил его из холодной воды, дав глотнуть воздуха, но только для того, чтобы в следующую секунду снова макнуть в мойку. На третий раз Себ уже опомнился и пришел в себя настолько, чтобы оттолкнуть Дома. Судорожно хватая ртом воздух и дрожа от холода, он отшатнулся и выругался.
— Блядь! Сволочь! Какого... хрена ты делаешь? Решил меня угробить?
— Да нет, — раздраженно махнул рукой Дом, бросая в друга полотенцем. — С этим ты бы и без меня прекрасно справился, придурок.
— Что?
Дом скрестил руки на груди и выразительно посмотрел на кухонную стойку, уставленную десятком пивных бутылок.
Пиздец. Ладно.
— Признаю, — сразу же сдался Себ, вытирая лицо и волосы. — Это было не самое лучшее решение.
— Да неужели? — ощетинился
Себ сжал губы и покачал головой. Он не хотел об этом думать, но естественно сейчас все его мысли были только об этом. Теперь он вспомнил, что весь вечер названивал Хадсону, писал ему сообщения и оставлял голосовые, а потом все просто погрузилось в пьяный туман. Забытие было спасением, но теперь рассудок вернулся и он снова чувствовал эту невыносимую боль. Будто все его старые шрамы разом открылись и раны не просто начали кровоточить, они гнили, источая зловоние отчаянья, отравляя его тело и душу. Его начала бить крупная дрожь, лопатка горела огнем. Страдания и боль его пары, усиленные десятикратно, пробудили внутреннего зверя. Он яростно бесновался внутри, терзая острыми когтями его сердце и требуя свободы. Себ схватился за голову, чувствуя, что сходит с ума. Ему нужно дать выход этой невыносимой тоске, иначе она просто уничтожит его. Усилием воли, он заставил себя передвигать ноги и кое-как дошел до двери.
— Ты куда собрался, мать твою?
Распахнув дверь, Себ упал на колени и обхватил себя за плечи. Вдалеке, послышался едва различимый протяжный вой, который он вряд ли бы услышал, если б не был терианом. Ошибки быть не могло, он узнал бы его из тысячи. Где-то там, его Волчонок тоже страдает, а он ничего не может с этим поделать. Не может помочь. Зверь внутри оскалил клыки и яростно взревел, ответив на зов своей пары. Себ не стал его сдерживать. Он кричал в холодный ночной воздух, пока не сорвал голос, а потом, обессилев, привалился к дверному косяку и просто тихо заплакал. Перед глазами все плыло, горячее прерывистое дыхание маленькими облачками пара врывалось в ночь.
— Вставай дружище. Пойдем в дом. — Друг мягко, но решительно потянул его за руку, помогая подняться, и Себ не стал противиться.
— Семь лет, — прохрипел он, лежа на диване и отрешенно глядя в потолок. — Семь. Гребанных. Лет. Он поцеловал меня. Он сам поцеловал меня. Мы... Он позволил коснуться себя... ощутить... Все было прекрасно. Совсем как раньше. Нам было так хорошо и на секунду я подумал...
— Он целовал меня, Дом. Я снова обнимал его. Черт. Как же он был прекрасен. Такой нежный, уязвимый в моих руках. Он отдал себя мне. Он... держал меня за руку там, в магазине. Он был счастлив, улыбался, а потом, все вмиг рухнуло.
— Что случилось?
— Миссис Палмер. Мы случайно наткнулись на нее там. И она... все кончилось очень плохо.
— Вот черт. — Дом прикрыл рот ладонью, глядя на друга остекленевшими глазами, полными сочувствия и Себ не выдержал.
— Все кончено, — выдавил он надломленным голосом. — На этот раз уже точно ничего не вер... — последнее слово утонуло в рыданиях.
Дом молча заключил друга в объятья и позволил ему дать волю слезам. Подобное казалось невозможным, но сейчас было еще больнее, чем в первый раз. Внутренний зверь затих и забился в дальний уголок сознания, чтобы спокойно зализать раны и оплакать потерю. Но Себу некуда было спрятаться. Отныне в его жизни покоя и счастья не будет уже никогда.