"Тёмный фаворит" Особый случай
Шрифт:
помощником
управляющего
фактории
на
Занзибаре служил... Там малярию подцепил и
проклятый катар заработал. На этом мои
приключения,
к
сожалению
закончились.
Пришлось возвращаться в родную сонную
Нарву... Вот мы и приехали. Спасибо что
подвезли... Позвольте дать вам совет. Если хотите,
чтобы ваша статья получилась интересной,
рекомендую посмотреть работу тотализатора, так
сказать
– Непременно. В воскресенье, Фёдор
Иванович, мы непременно встретимся.
Алексей почувствовал, что помимо своей
воли попадает под обаяние Ляйхенфауста.
Опасный человек, подумал он, кого хочешь, к
себе расположить умеет.
Глава 15
«ГАМБУРГСКИЕ БЛИНЫ»
Ранним воскресным утром по Солянке шли
двое: тщедушный сутулый человек, в очках с
толстыми стёклами, одетый в старомодный серый
сюртук и молодой пышноусый блондин с
большим кожаным портфелем. Они негромко
разговаривали по-немецки.
371
– Вам давно следует приобрести свой
экипаж, гер Фридрих. Ходить по улицам этого
варварского города с большими деньгами опасно.
– Как ты полагаешь, Адольф: у скромного
служащего бегового общества могут быть деньги
на собственный выезд? Последовать твоему
совету всё равно, что заявить на себя в полицию.
К тому же нет никакой опасности. Согласен, на
твоей Хитровке могут ограбить белым днём. Но
там я бываю редко. А на таких респектабельных
улицах как Солянка прохожим ничто не угрожает.
Кроме того, револьвер всегда со мной, -
тщедушный похлопал себя по карману сюртука.
–
Правая рука, слава богу, меня пока не подводит.
– Не понимаю вашей беспечности, гер
Фридрих. Неужели вы не читали в газетах, как на
прошлой неделе, на этой самой Солянке
хитровские огольцы ограбили повара купца
Расторгуева? Набросились на него толпой человек
в пятнадцать, отобрали корзину с провизией и
кошелёк, а когда стал сопротивляться - пырнули
ножом. В такой ситуации револьвер не поможет...
Если вы опасаетесь купить собственный экипаж,
то почему бы нам не завести постоянного
надёжного извозчика?
– Из твоих головорезов? Никогда. Мне так
интересно общаться с простыми русскими
мужиками.
– Но среди них нередко встречаются
грабители.
372
– Ты преувеличиваешь.
– Иногда мне кажется, что вы умышленно
подвергаете
зачем вы вместе с Карлом пошли в «Лондон»? Он
и один прекрасно сумел бы заткнуть рот тому
наглому репортёришке.
– Тебе этого не понять.
Пропустив три пролётки, Адольф остановил
четвертую.
– У этого человека добродушное лицо, такой
разбойником быть не может, - по-немецки сказал
он, подсаживая тщедушного в экипаж. - Вот ваш
портфель, гер Фридрих.
И, уже по-русски, велел извозчику:
– Отвези господина на Ходынку.
– Семьдесят пять копеек с вас, барин.
– Полтинника хватит.
– Не... Добавить бы.
– Хорошо. Пятьдесят пять копеек.
– Маловато будет.
Гер Фридрих рассмеялся:
– Не переживай, любезный. В накладе не
останешься...
Посмотрев
вслед
пролётке,
блондин
осуждающе покачал головой, развернулся и
неторопливо пошёл в сторону Хитровки.
– Господин Краузе! Подождите.
Обернувшись, он увидел неизвестно откуда
взявшихся двух дюжих усачей и мужчину лет
тридцати, одетого весьма легкомысленно - в
373
светлую пиджачную пару и соломенную шляпу-
канотье.
– Что вам угодно, господа?
Вместо ответа усачи сноровисто скрутили
ему руки и принялись обшаривать карманы.
– Это ошибка! Вы из сыскного? Так я свой!
–
возмущался блондин. - Спросите капитана
Николаса, он подтвердит, что я его агент.
– Мы не из сыскного, голубчик, -
разочаровал его человек в канотье.
– Я помощник
начальника
охранного отделения
ротмистр
Бердяев.
Возле громадного здания Московского
воспитательного дома стояли двое городовых:
один совсем молодой, а второй средних лет -
коренастый, с густыми бровями и небольшими
усами подковкой. Они внимательно смотрели на
проезжающих мимо них извозчиков.
– Думаю я, дядя Евстрат, что они другой
дорогой могли поехать, - начал было молодой. -
Может...
Но коренастый его осадил.
– Крепко запомни, Петруха, твоё дело
смотреть и всё видеть. А думать тебе пока
рановато.
Прошла четверть часа.
– Кажись, они, - встрепенулся молодой. -
Седок в сером.
– Тогда действуем, как обусловлено.
374
Петруха вышел на дорогу и жестом