"Тёмный фаворит" Особый случай
Шрифт:
171
показался мне сегодня «привядшим»... А вот
Зима! Это непобедимая кобыла! Кстати, будет вам
известно, Чебурок никогда не бережёт силы для
перебежки. У него совсем другая тактика езды: на
бегу бросить всех «за флагом».
Мордастый толстяк, судя по наружности и
одежде, из охотнорядских торговцев, хохотнул:
–
Ну и кавалеры у вас, Леночка!
Образованные, газетки почитывают... А у самих
после
блоха на аркане.
– Почему это?
– возмутился чиновник.
–
Извольте объяснить ваше нелепое
утверждение, - поддержал его потасканный.
– Чего объяснять-то? Мне по секрету конюх
из воронцовской конюшни шепнул, Прасол бег
выиграет. Вот я на него и зарядил пару
красненьких. При больших деньгах сегодня буду.
А я, Леночка, натура широкая.
Склонившись к уху барышни охотноряденц
принялся, что-то нашёптывать.
– Ой, да что вы такое говорите, Мокий
Титыч?!
– порозовела она.
– Нет, нет... Я девушка
порядочная...
– Все вы порядочные, - недовольно
проворчал охотнорядец. - А стоит только
крякнуть, да денежкой брякнуть...
Снова ударил колокол. На беговой круг
выехали Прасол, Козырь и Мраморный.
172
Бегом второй тройки все настоящие
любители
были
разочарованы.
Прасол
пробежавший первую версту без десяти, то есть за
минуту и пятьдесят секунд, ещё резвее начал
второй круг, но не выдержал такого пейса и
заскакал. Поставить его на рысь наездник Фёдор
Семёнов не сумел.
– Проскачка!
– радостно засмеялся Викентий
Викентьевич. - Вот вам и весь ваш Прасол!
Проскачка!
Козырь и Мраморный закончили бег тише
восьми минут...
На беговой круг выехали запряженные в
«американки», последние три участника приза.
Все, как на подбор, были хороши! Зима, как и
большинство лошадей родившихся в заводе
светлейшего
князя
Голицына,
отличалась
красотой. Газеты и журналы её иначе, как «серая
красавица» и не именовали. Вороной Лихач,
завода герцога Лейхтенбергского, производил
впечатление своей мощью. Белый Витязь сочетал
в себе и то и другое.
Непревзойдённый
знаток
лошадей
Сахновский, как всегда стоящий в окружении
преклонявшейся перед ним беговой молодёжи,
восторженно сказал:
–
Вот вам наглядное подтверждение
гениальности
решившегося на второе прилитие голландской
173
крови орловцам. Какие формы, какая стать!
Думаю, беговая карьера Витязя будет блестящей.
– Несомненно, - поддержал его рязанский
коннозаводчик Николай Родзевич. - Если он, в
прошлое воскресенье по грязи был резвее восьми
минут, то сейчас покажет настоящий класс.
Может рекорд Полкана побить.
– Последнее сомнительно, - возразил
ветеринарный врач Владимир Оболенский. - К
такой езде Витязь пока не готов.
– Чего зря гадать? - остановил спор
Сахновский.
– Сейчас всё увидим.
Судье на старте долго не удавалось
запустить лошадей. То Витязь, ещё за две-три
сажени от столба к которому должен был
подъехать шагом, перешёл на рысь. То Лихач
рванулся вперёд, не дождавшись когда стартёр
даст отмашку флагом. То Зима закинулась -
неожиданно бросилась в сторону решётки
отделяющей внешнюю дорожку от партера.
Из
ложи
вице-президента
раздался
командирский бас Колюбакина:
– Наездники! Ещё один фальстарт и я сниму
всех с бега!
Старт был дан с четвёртой попытки. Не
пробежав и четверти версты Зима перешла на
галоп. Видно было как «судья за сбоями»
взмахивая
рукой
считает
скачки.
После
одиннадцатого взмаха поднялся невообразимый
шум и гам.
174
– Проскачка! Сговорились! Мошенники! -
кричала разочарованная в своих надеждах
играющая публика.
Потасканный господин выхватил из кармана
пачку билетов взятых на Зиму и швырнул их на
беговой круг:
– Чёрт безрукий, а не наездник этот
Полянский! И Зима хороша! Поганой метлой
таких кобыл с ипподрома гнать надо!
– Вот и верьте после этого прогнозам своих
«Новостей дня», - злорадно усмехнулся мужчина
в вицмундире телеграфного ведомства.
– А вы-то с чего радуетесь? - окрысился на
него потасканный господин. - На секундомер бы
посмотрели. Первая четверть без пятнадцати,
вторая без тринадцати... Знаете где при таком
пейсе ваш Индюк останется?
– Известно где, - хохотнул охотнорядец. -
Только при барышне такое слово сказать
зазорно... Ладно, пара целковых у меня осталась.
Пойду в буфет, приму водочки.
– Угостите, Мокий Титыч, - попросил