"Тёмный фаворит" Особый случай
Шрифт:
и
два
евангелически-лютеранских храма.
Сперва Сергей встретился с известным
врачом Фе, председателем приходского совета
евангелическо-лютеранской
церкви
Святого
Михаила, что на Вознесенской улице. О
настоящей причине своего интереса к некому
Фрицу
говорить,
разумеется,
не
стал.
Воспользовался тем, что до сих пор числится в
списках помощников присяжных поверенных
округа
–
Фёдор
Фёдорович,
по
одному
наследственному делу мне нужно найти человека,
который до 1878 года жил в Нарве. Зовут его
Фридрихом, а вот фамилию, увы, не знаю.
– Сложную задачу вы мне дали, молодой
человек. У нас почти восемь тысяч прихожан.
Разве мыслимо запомнить, кто из них где раньше
жил? А Фридрих имя распространённое. Меня,
между прочим, по-настоящему тоже Фридрихом
зовут,
как
и
моего
покойного
отца...
Посоветоваться бы вам с Иваном Карловичем
Прове - он много лет в Нарве провёл, когда был
директором-распорядителем
Кренгольмской
мануфактуры. Только Прове сейчас в отъезде.
Ничего не дал и визит в лютеранский храм
святых апостолов Петра и Павла в Космо-
Дамианском переулке. Младший пастор Павел
Эверт о Фрице из Нарвы никогда не слышал.
315
– Единственное, чем могу помочь вам, это
сделать соответствующее объявление перед
воскресной проповедью.
Сергей
отказался,
сославшись
на
конфиденциальность дела.
Заглянул он, на всякий случай, даже в
евангелическо-реформаторский
храм
в
Трёхсвятительском переулке, хотя знал -
представителей этой конфессии среди уроженцев
Ревеля и Нарвы мало. Опять безрезультатно.
Где теперь искать «дядю Фрица» Малинин
не знал. И вдруг его словно осенило. Вот уж,
действительно, дурная голова ногам работу даёт,
подумал он, сразу следовало о Курносом
вспомнить.
Купеческий сын Алексей Балясин, по
прозвищу
Лёха
Курносый,
был
мелким
букмекером, вечно ошивавшемся в трактире
«Перепутье» или возле бегов. На летний и зимний
ипподромы его уже давно не пускали, как лицо
неоднократно уличённое в недозволенной игре.
... Когда-то Курносый, вместе с Малининым
и Виндриком учился в университете. Был он
жуткий враль и пьяница. К тому же, выпив, любил
поскандалить. Сергей его сторонился.
Виндрик привечал и постоянно использовал для
выполнения своих мелких поручений: сбегать в
портерную за пивом, отнести записку барышне,
316
разведать в «Перепутье», какая лошадь имеет
больше шансов на победу.
– Нам, умным людям, без помощников не
обойтись, - назидательно говорил Виндрик
Сергею.
– Я не чистоплюй, но о своей репутации
думать должен. А таким, как Курносый, всё равно
терять нечего.
На третьем курсе Лёха оказался замешен в
тёмную историю, за которую, как позднее узнал
Малинин, вполне мог угодить на каторгу. Из
университета его исключили. Но он, как и прежде,
постоянно крутился возле Виндрика.
Однажды Курносому крепко досталось от
Семёна Герасева.
– За что вы его, Семён Терентьевич? -
спросил Малинин, буквально вырвав бывшего
студента из рук рассвирепевшего наездника.
– Так
ведь и убить можете.
– Да это чудо лохматое конюха моего
подкупить хотело, - ответил Герасев. - Пятьдесят
целковых сулил ему, чтобы моему Перцу ведро
воды перед бегом дал. А потом мне ещё угрожать
вздумал. Ежели, дескать, жеребца не придержишь,
то дело будешь иметь ... с самим... Тьфу, чёрт!
Запамятовал. В общем, с немчурой какой-то.
Только не на пугливого напал...
Сейчас у Курносого большие неприятности.
Мошенники ловко подсунули ему «наивернейшие
сведения», что Большой Московский приз
выиграет Зима. Он тут же выгодно продал их
317
нескольким букмекерам. А выиграл Витязь.
Значит в «Перепутье» Лёху искать бесполезно.
Прячется где-нибудь. На Башиловке, где он
снимает угол в доме кузнеца Стародубова,
отсиживаться, ему резона нет. Там его искать
станут в первую очередь. У кого-нибудь из
знакомых? Те из них, кто связан с бегами приюта
ему не дадут - букмекеров побоятся. Может быть
у бывших однокурсников? Правильно! Скорее
всего, он сейчас у Пашке Капустина. Этот
добродушный увалень искренне считает, что Лёха
в своей судьбе ничуть не виноват - он жертва
нашего социального строя. Капустин несколько
раз пытался пристроить Лёху на службу, иногда
деньгами ему помогает.
Малинин
отправился
в
управление
Московско-Курской
железной
дороги,