Темный Лекарь 5
Шрифт:
— Беккеры? — догадался я.
— Да, — кивнул мой собеседник, — откуда ты знаешь?
— Просто знаю. Что дальше?
— Как раз Беккеры помогали нам, если было необходимо как-то связаться с внешним миром или получить что-то оттуда или наоборот передать… — осторожно закончил он.
— Например, детей? — прямо спросил я.
Старик вздрогнул.
— Значит, ты и это знаешь? Да. Детей. Всё-таки мы тоже люди. Дети, это наше будущее, наша надежда. Но дети не могут существовать в очагах. Они не знают нужных заклинаний,
Он снова вздохнул и, покачав головой, продолжил:
— Какая мать сможет спокойно смотреть на страдания своего ребёнка, понимая, что ничем не может ему помочь? Сколько ни откачивай скверну, она здесь повсюду и уже через час или два снова начинает причинять муки.
Я кивнул, понимая, о чём он говорит. Действительно, детей невозможно научить ни одному заклинанию. В лучшем случае это реально, когда ребёнку исполнится три или четыре. И то, это доступно лишь для исключительных талантов.
— Да и разве это жизнь? Та, которую ведём мы. Никто из нас не желает детям такой же судьбы. Словно монстры, сидим на отравленной земле, неспособные ни победить врагов, ни погибнуть, ведь ради нашей жизни, другие отдали свои. Как можем мы просто умереть? Но всё наше существование — это лишь насмешка судьбы. Так что если ты нас сейчас уничтожишь, это будет хороший конец, — обречённо закончил он. — Надеюсь, ты пришёл за этим.
Я хмыкнул и с улыбкой ответил.
— Старик, у меня для тебя очень интересные новости.
Глава 17
— И что за новости? — угрюмо и недоверчиво спросил у меня старик.
Хороших вестей от жизни он, похоже, давно уже не ждал.
— Пока вы здесь скрывались, в большом мире многое изменилось, — уклончиво ответил я.
Прежде чем я расскажу им правду, стоило бы хотя бы узнать их имена.
И вообще, увидеть не только воинов, но и всех местных жителей. Последнее пожелание я сразу и озвучил.
Вздохнув, старик подчинился. Недавний поединок показал, что спорить со мной бесполезно. Вели себя местные, разумеется, с опаской.
Но прекрасно понимали, что при таком перевесе в силе я мог бы быть и настойчивее. Не просить, а приказывать. То, что я вёл себя спокойно и миролюбиво, с одной стороны давало надежду на благополучный исход, а с другой — пробудило любопытство.
Чужак приходит, задаёт трёпку всем воинам, чтобы рассказать новости?
Бойцы вновь, словно тени исчезли среди деревьев, чтобы вернуться с остальными. В основном, другими стариками и женщинами. Детей и подростков среди них, ожидаемо, не было, как и вообще кого-либо младше двухсот лет.
Они стояли на площади и жались друг к другу, испуганно
— Сколько вас всего? — спросил я у старосты, понимая, что подсчитать на глаз будет трудновато.
— Сорок четыре призрака, — хмуро отчитался он.
— Призрака? — удивился я.
— А есть ли более подходящее слово? — вопросом на вопрос ответил он, — невидимые как для тварей очага, так и для всего мира. Лишённые прошлого и не имеющие будущего.
Я покачал головой.
Да уж, длительное отшельничество никому на пользу не идёт. Как ни жаль это наблюдать, но потомки некромантов превратились в упивающихся жалостью к себе слабаков.
Пускай, их судьбу нельзя назвать лёгкой, как и выбор, который им пришлось сделать, но им всем давно пора взбодриться.
— Как тебя зовут, староста? — наконец, спросил я.
— К чему знать имена призраков? — в своей обычной напыщенной манере ответил он.
— А это уже мне решать, — резко вернул его на землю я.
После чего, старик, наконец, перестал выделываться и представился.
Его звали Лукьян Крейцер. И, оказалось, что эту же фамилию носила и большая часть местного населения.
А также я, разумеется, помнил Крейцеров. Это был один из моих вассальных кланов. Не самый сильный, но один из самых верных. Значит, именно они стали основой для этого сообщества выживших.
Да, были ещё Беккеры. Но их фамилию я впервые услышал, уже очнувшись в этом времени. И теперь был уверен, что это просто случайный набор букв, взятый для маскировки теми, кто не собирался прятаться в очагах.
— А кто вы такой? — вновь спросил у меня Лукьян, — мы уже поняли, что ваш дар похож на наш, но кто вы сам? Последний выживший из Беккеров, про которых мы ничего не знаем? Кто-то из общин других выживших после резни? Кто?
Я видел этот немой вопрос в глазах и остальных здесь присутствующих людей.
Что ж, пожалуй, пора.
И я поднял руку с перстнем, повернув её тыльной стороной к зрителям. В глазницах черепа зажглось зелёное пламя.
— Этот знак… — послышалось из толпы.
— Это истинный знак клана Рихтер, — закончил за всех Лукьян, — последний выживший рода? — предположил он.
Я покачал головой. Не последний, но выживший.
— Перед вами Максимилиан Рихтер, — кратко представился я.
Глаза глядящих на меня людей заполнились целой гаммой эмоций. Страх, недоверие, надежда… но все будто потеряли дар речи. Так что я решил добавить:
— Да. Тот самый.
Первым на колени рухнул Лукьян. За ним попадали и остальные.
— Простите нас! Простите! Это и правда вы. Перстень не может врать… — начал бормотать староста.
— Я тоже чувствую зов древней магии! — воскликнул ещё кто-то.
И мольбы о прощении посыпались с новой силой.
— Мы не смогли… не уберегли… не сохранили клан…