Темпоральная Бездна

Гамильтон Питер Ф.

Дополняли компанию Динлей и Максен. К концу первого дня Эдеард, сам уставший от езды верхом, подумал, что напрасно позвал друзей с собой. Особенно трудно было убедить Максена, который не мог не беспокоиться о Кансин – ей предстояло рожать уже через несколько недель. Тем не менее оба его друга выдержали долгую езду и охотно учились дорожным премудростям. Но беспокоило Эдеарда даже не это, а то, что все трое покинули Маккатран в одно и то же время. Внимательный наблюдатель заподозрил бы неладное. Если в правительстве кто-то действительно сотрудничает с бандитами,

эти люди могли насторожиться, пусть и не зная, в чем дело. Но опередить отряд Топара известие вряд ли успело бы.

В дороге главным источником информации служили собратья-путешественники. Не требовалось даже задавать наводящих вопросов – все, кто большую часть времени находился в пути, были непревзойденными разносчиками слухов. О бандитах говорили часто. После нападения на Нордфорт бандиты разгромили хутор под названием Регентфлит: были уничтожены пять семей и сожжены все строения. Местный губернатор требовал от Маккатрана помощи для поимки разбойников. От Регентфлита до столицы провинции Сэндмаркета было совсем недалеко.

– Значит, они идут на юг, – сказал Топар, услышав новости о Регентфлите.

После этого отряд свернул с главной дороги и углубился в горы. Двигаться стало значительно труднее даже для крепких ген-лошадей особого типа, сочетавших скорость и выносливость и способных резвым шагом преодолевать скалистые склоны.

Топар вел отряд по средней части склона вдоль кромки густых зарослей высоких тонких калкандов, на зиму свернувших золотисто-голубые листья в тугие завитки.

В тот день отряд разбил лагерь под нависающими ветвями, на которых уже набухали споровые шишки, истекавшие каплями неприятного клейкого сока. Журчавший поблизости ручеек позволил напоить ген-лошадей и ген-волков. Ночью на разведку выпустили ген-орлов. Эдеард даже не слышал о птицах с такими способностями: эти ген-формы прекрасно видели в темноте. Их зрение не передавало цвета, оставались только разные оттенки серого, но четкость была великолепной. Эдеард различал на земле даже мелких грызунов, не замечавших бесшумно паривших в небе птиц.

– Ты еще молод, можешь поступить подмастерьем в Синюю башню, – поддразнил его Топар, заметив изумление Эдеарда.

Мастера Синей башни, как и в гильдии оружейников, ревностно хранили свои секреты, обеспечивающие им немалые преимущества.

Той ночью ген-орлы ничего не обнаружили, и перед наступлением утра Топар и Эдеард отозвали их, чтобы до следующей ночи птицы могли отдохнуть.

Утром Эдеарда разбудили громкие проклятия Динлея, скакавшего на одной ноге с ботинком в руке. Его очки все еще оставались на свертке одежды, который он использовал вместо подушки, и Динлей яростно щурился на ботинок.

– Проклятье!

Все члены отряда поспешно подняли головы и принялись обшаривать окрестности про-взглядами, опасаясь, что лагерь обнаружен бандитами. Все, кроме дежурившего Максена. Он невозмутимо сидел на упавшем стволе дерева и с едва скрываемым удовольствием наблюдал за Динлеем.

– Пропади ты в Хоньо!

Динлей неловко качнулся назад

и упал, приземлившись задницей на небольшой камень, что вызвало у него сдавленный стон. Эдеард, уловив вспышку боли, сочувственно поморщился.

– Что? Что это? – бессвязно бормотал Динлей.

– Ты не ушибся? – окликнул его Максен слишком уж спокойным голосом.

При виде его равнодушия на лице Эдеарда появилась подозрительная усмешка. Про-взгляд, направленный на ботинок Динлея, обнаружил в носке остатки жука утог, местного насекомого с ужасно колючим панцирем.

– Это ты?.. – закричал разъяренный Динлей. – Ты?..

– Что «я»? – с невинным видом поинтересовался Максен.

Со всех сторон послышались приглушенные смешки. Динлей от боли в ягодицах и от холода, поскольку был одет лишь в тонкую рубашку и хлопковые подштанники, начал мелко дрожать.

– Чтоб Заступница плюнула на тебя с большой высоты, – мрачно пробормотал он.

Третьей рукой он поднял очки, водрузил их на место и начал вытаскивать из ботинка останки жука.

– Словно дети малые, – покачивая головой, сказал Фресаж.

Он сбросил одеяло и неторопливо поднялся, разминая затекшие от лежания на твердой земле мышцы.

Эдеард надел свитер и тоже встал на ноги. Спать на земле он так и не привык. Осторожный осмотр обуви показал, что на его ботинки насекомые не посягнули, так что он спокойно обулся.

Топар, едва проснувшись, схватился за пистолет. Теперь он неодобрительно покосился на Максена и снова поставил оружие на предохранитель.

Болотон и Ларби уже скатывали одеяла. Динлей, вычистив ботинок, занялся своей ногой. Из шерстяного носка торчало несколько шипов утога, и он стал вытаскивать их по одному, каждый раз морщась от боли.

– Неплохо придумано, – сказал Максену Эдеард. – Как раз этого я и ожидал от главы района.

Верини, посмеявшись вместе со всеми, подошел к Эдеарду.

– И как только вам удалось очистить город от бандитов? – тихонько поинтересовался он.

Максен с нарочито виноватым видом подмигнул Эдеарду.

– Ты безнадежен, – проворчал ему Динлей.

– Надо было что-то предпринять, чтобы не заснуть, – пробормотал Максен, поставив чайник на маленькую плитку, работающую на джамоларовом масле. – Кто хочет чая?

– Ну хоть какая-то от тебя польза, – насмешливо бросил ему Эдеард.

– У меня немного достоинств, но они превосходны.

Динлей и Эдеард переглянулись.

– А вот Кансин говорит совсем другое, – ехидно заметил Динлей, натягивая ботинок.

Эдеард протянул свою кружку Максену.

– Ты настоящая задница, – сказал он, ожидая, пока приятель нальет ему кипятка.

– Ага, и это как раз мое достоинство.

Эдеард вытащил один из льняных пакетиков с чаем, завязанных для него домоправительницей десятого этажа. Его товарищи по отряду не раз шутили по поводу такой избалованности, но каждый раз просили с ними поделиться.

– Сколько еще времени нам потребуется? – спросил Динлей, протягивая за кипятком и свою кружку.