Тень и солнце
Шрифт:
Приказ или просьба?
— Что нам нужно обсудить, ваша светлость?
Ее губы изогнулись в кривой улыбке. Он сел.
— Отличный вопрос. Я о многом хочу вас спросить.
Он не отдохнул для такого. Она была слишком умной, быстрой и решительной, чтобы он долго увиливал от ее желаний. Гетен зажал переносицу.
— Спрашивайте, воительница Галина. Я отвечу честно и терпеливо в этот холодный день.
Она сцепила ладони на коленях и смотрела на него, не сводя взгляда, и цвет глаз стал ярче от цвета платья.
— Шемел освободил Ведьму инея?
Гетен подавил гримасу.
— Вполне возможно.
— Зачем?
— Наверное,
— Она нападает на вас по его приказам?
Гетен пожал плечами.
— Возможно.
— Ее магия сильнее вашей?
— Сегодня — да, — было невозможно сохранять тон нейтральным. — Приключение прошлой ночью уменьшило мои силы, и, если не забирать жизни зверей и людей вокруг меня, у меня нет вариантов восстанавливать силы, — он посмотрел на угасающий огонь и добавил. — Вскоре я буду на грани, и моя теневая магия станет воспоминанием. Я надеюсь только, что солнце наделит меня силой до того, как Ведьма инея станет телесной.
Галина опустила ладони на подлокотники кресла.
— Вы не можете вызвать других магов, чтобы бились вместе с нами?
«Нами?» — это обнадеживало.
Он покачал головой.
— Другие маги рассеяны далеко среди четырех королевств. Многие целители, но их сила — ветер, по сравнению с силой Ведьмы инея. И самые сильные практикуют темную аркану, но я не буду звать их на помощь. Они встанет на сторону врага. Враг ближе к ним.
Галина подошла к окну. Шелк ее платья шуршал по полу и вокруг ее ног. Ее фигура была сильной и изящной, легкие шаги не сочетались с синяками и болью после сражения. Она смотрела на нежно падающий снег, огненные волосы резко контрастировали с белизной снаружи.
— Всего часы назад вы призвали и сразились с тремя призраками. Это было непросто, и это подтвердило мои подозрения, — сказала она. — Вы врете о своей силе, господин Гетен.
Слова были холодными, а следующие — еще холоднее:
— Ваши действия не вяжутся со словами. И вы думаете, что обманули меня этим. Но вы способны служить Урсинуму в грядущей войне.
Гетен сцепил пальцы, чтобы не сжать ее горло.
— Как можно игнорировать очевидное? Я с трудом управлял духами прошлой ночью, — он встал с кресла и прошел к ней. — Вы чуть не потеряли жизнь и свободу из-за темной магии дважды, войдя в Ранит, потому что мои чары слабы. Вы путаете минутное проявление силы со всей моей силой. Всего месяцы назад я мог прогнать Шемела щелчком пальцев, — он изобразил пальцами. — И Ведьма инея обмочилась бы от мысли, что полезет к моим чарам. Вы не видите, как ослабела моя магия?
Она скрестила руки и холодно смотрела на него.
— Думаете, вы можете отвлечь меня духами и соблазнить магией. Но я не безмозглая девчонка.
Гетен покачал головой.
— Я сожалею, что сыграл с вами шутку, когда вы прибыли в Ранит, потому что вы решили, что это сила, когда это была просто иллюзия, — его тон становился тяжелее с каждым предложением. — Вы думаете, что магия — смешать пару зелий и вызвать огонь. Это детская игра. Вы ничего не знаете о силе, которая нужна для управления магией тени, как и об опасности за границей Пустоты. Но вы решили, что я — лжец, —
Галина выдержала это сдержанно.
— Я бы никогда не назвала вас трусом, господин Гетен. Но у нас есть уговор. Моя помощь за вашу верность. Я помогла вам прошлой ночью. Теперь вы выполните свою часть. Спуститесь с башни, склонитесь перед королем Вернардом и служите ему. Как только Бесера отступит, я буду рада помочь вам в сражении с ведьмой.
Гетен фыркнул. Она была смелее мужчин.
— Шутите. Только так это можно объяснить. Я отказался от вашего предложения и слов короля.
— Я не шучу, — она скрестила руки. Ее правая ладонь гладила тонкий кинжал в ножнах на предплечье. — Вы обязаны служить стране, в которой живете, а не той, которую покинули мальчиком. Я не позволю вам помочь Бесере, — ее глаза могли убивать. Воительница не мешкала бы с этим. — Король Вернард знает о том, что ваш брат требует вашей верности или жизни. «Принести Урсинум Бесере». Звучит знакомо?
«Как она узнала?» — он потирал челюсть.
— Ваши слуги забыли, что у стен есть уши, особенно, рядом с гостевыми покоями, — ее пальцы стучали по кинжалу.
«Проклятье», — Гетен сжал подлокотники.
— Ваша птица унесла вчера утром послание.
— Да. Его величество уже назначил награду за вашу смерть, да такую, что все псы и проходимцы будут у вашей двери, — она подвинулась, огонь пылал в голубых глазах. — Хотя вы уже будете мертвы к тому времени.
— Отказ, который я послал брату, ничего не значит?
— Ваши слова — не доказательство. Если хотите, чтобы награду сняли, примите предложение короля Вернарда. Тогда я не буду сомневаться и с радостью защищу вас.
Гетен отклонился, напряжение пропало из его плеч.
— Предложение Вернарда? — его губы дрогнули, медленно растянулись в волчьей улыбке. — Хорошо, воительница Галина, если вы этого хотите.
Она прищурилась, пальцы застыли на кинжале. Охотник ощутил капкан.
Гетен повернул голову и закричал:
— Магод! — но не сводил взгляда с ее лица. Она видела все. Она была как волки Хараяна, прекрасная и опасная охотница.
Стук ног донесся из коридора, садовник появился на пороге с охапкой поленьев под рукой.
— Да, господин?
— Иди в мой кабинет, отыщи письма короля Вернарда и короля Зелала на письменном столе и принеси сюда. Быстрее, — он смотрел на Галину, шаги Магода утихли. — Можете прочесть послания моего брата. Я уже ничего не скрываю, — игнорируя ее и ее нож, Гетен встал. — Хотите кубок медовухи, пока ждем?
— Нет.
Он пожал плечами и налил напиток из графина, который Нони наполнила для него. Хрусталь звенел, огонь трещал. Галина терзала его острым взглядом. Он знал, что она ощущала, как ситуация выходит из-под контроля.
Гетен отклонился, разглядывая женщину, ее лицо, волосы и изгибы. Ее кинжал. Воительница Галина могла быть его. Подписать соглашение и забрать женщину. Заманчиво.
Магод принес письма, ему хватило ума убежать. Женщина наполнила библиотеку напряжением.
Гетен бросил свитки брата на стол рядом с ее креслом. Письмо от Вернарда он вручил ей, а потом вернулся в кресло напротив ее.
— Сначала насладитесь предложением своего отца, Галина. Там есть сюрпризы.
Она помрачнела, когда он назвал ее по имени.