Тень и солнце
Шрифт:
Она рассмеялась и потерлась лицом об его руку, посмотрела на него и сказала:
— Я не принадлежу ни мужчине, ни женщине, ни богу, маг солнца Гетен. Но если ты не будешь меня злить, я могу пожелать сделать тебя своим.
Комната из лиловой стала черной. Гетен начертил чары над кроватью, его пальцы оставляли золотой свет в воздухе, источали тепло. Он прижался губами к волосам Галины, к ее лбу и нежным губам.
— Спасибо, что помогла мне найти солнце.
— Спасибо, что спас мой зад. Дважды, — в ее словах звучала улыбка, она же сияла на ее лице.
Они закрыли
Семнадцать
Гетен уже встал, когда Галина проснулась. Он открыл ставни, впуская ранний свет в комнату и прогоняя тени ночи. Она лежала и смотрела на его широкую голую спину, восхищалась рельефом мышц и бесеранскими полосками, темнеющими на его спине, ребрах и руках. Хоть он был магом, у него было тело солдата, широкие плечи, узкий пояс и мускулистые руки.
Воздух перед ним сиял красными, золотыми и белыми линиями. Он чуть повернул голову и сказал:
— Доброе утро, воительница. Прости, если разбудил.
У него была неплохая попа. Она повернулась на бок, вытянула руку и прижала пальцы к ямочкам у основания спины. Веснушки покрывали его плечи и руки выше локтей. Забавно, что их не было на его лице, как у нее, хотя он был полнокровным бесеранцем, а она — наполовину.
— Ты меня не разбудил, а даже если бы сделал это, ты — приятный вид утром, — довольная после долгого отдыха и вечернего наслаждения, Галина вытянула руки над головой и спустила ноги с края кровати, изогнула спину, кости и суставы хрустели. Все встало на места, и она радостно вздохнула и рассмеялась, когда ладонь Гетена легла на ее живот. Его пальцы скользнули по ее коже и шрамам, оставляя жар и след красно-оранжевой магии. Он поймал ее грудь, склонился и медленно поцеловал ее в губы.
— Я надеюсь часто повторять наслаждение прошлого вечера, — прошептал он в ее рот.
Галина улыбнулась.
— Буду только рада, — но, когда он подвинулся вперед, она прижала ладонь к его животу. — Но не этим утром, господин Гетен. Нас ждет шаман.
Он поймал ее запястья и поцеловал пылко, а потом отодвинулся с тихим рычанием.
— Мне не нравится, что ты права, — он встал с кровати и собрал их одежду с пола. Графин чистой воды и чистая чаша с тряпками стояли на полу у комнаты, и Гетен принес их. Он махнул Галине встать, а потом смыл их запах и пот с ее тела, улыбаясь, когда она поежилась от холодной жидкости. Его пальцы обводили выпуклые линии шрамов на ее коже, замерли на шраме внизу ее живота.
— Это должно было тебя убить.
— Умениями аппы Унегена и аммы Заны это не произошло.
— Я забыл, как ты билась в бою Сам, Красный клинок, — он поцеловал шрам.
— Первый бой, чуть не ставший последним, — она фыркнула и добавила. — Меня прозвали Красным клинком, потому что я выжила, а Арик-бок очень суеверен.
Он рассмеялся и потянул за прядь ее волос.
— Я думал, из-за твоих огненных волос и характера.
Галина забрала у него тряпку и окунула в холодную воду.
— Теперь я.
Она отомстила, медленно вытирая его холодной тряпкой, и он выругался.
— Поспеши, пока
Она улыбнулась, ее ладонь задержалась.
— Позже я их отогрею, — она скользнула языком по его губам.
Он зарычал и потянулся к ней, но Галина ускользнула.
— Вижу, твоей ноге лучше, — сказал он, поймав штаны, которые она ему бросила.
Она посерьезнела и бросила тряпку в чашу.
— Благодаря тебе, — Галина не стала надевать женственный наряд, а выбрала свою броню. Если она смогла переспать с Гетеном, сможет и защитить его.
Байчу принесла поднос еды и медовухи, с пониманием глядя на Галину, и ушла без слов. Галина покачала головой.
— Через десять минут все тут узнают, что мы наслаждались друг другом прошлой ночью.
Гетен вручил ей миску каши и маленький графин козьего молока.
— Уверен, они уже знают.
Галина рассмеялась.
— Точно.
Гетен посерьезнел, пока ел.
— Что такое? — спросила она.
Он посмотрел на последнюю ложку каши, хмурясь, и опустил ее в миску.
— Как я могу за дни научиться быть магом солнца, если почти всю жизнь учился как теневой маг?
— Ты силен, Гетен. Научись быть магом солнца. А я пока буду тебя защищать.
— Я знаю, ты защитишь мечом и кровью. Но эта магия чужая. Противоположность того, что я делал, как солнце и луна.
Она осушила чашку и спросила:
— Солнце и луна так сильно отличаются? Они дают свет. Они движутся по одной дороге на небе. Они двигают мир — луна тянет приливы, солнце управляет нашим путем. Магия это магия.
— Сказано как неофит.
Она подняла кулак.
— Нет. Сказано как солдат. Мы стоим на поле боя и видим приближение врага. Оружия мало. Мы принимаем смерть без боя? Или используем все, что есть?
— Я даже не знаю, как поднять это оружие.
Галина опустила ладонь на рукоять меча.
— Пробуй, или я убью тебя и вернусь к королю Вернарду и приму смерть как солдат.
Он рассмеялся.
— Конечно, я попробую. Я не хочу сдаваться и становиться для Ведьмы инея соском, который она будет сосать вечность, — он убрал ее ладонь с меча, поцеловал ее костяшки в шрамах и добавил. — И я не хочу, чтобы меня пронзил твой меч, воительница.
Но вряд ли он мог многого добиться за короткий период времени. Он двадцать два года оттачивал темную магию, но все еще познал лишь поверхность своих способностей. Ранит и Кхара замерзали, и Ведьма инея покроет зимой все королевства в поисках Гетена. Теперь он пересек грань, и она будет агрессивнее пытаться захватить его, пока его сила не стала такой, что могла одолеть ее.
После завтрака Галина быстро заплела волосы, и они с Гетеном вышли во двор, где аппа уже ждал их с двумя младшими сыновьями, Оготаем и Джучи.
Лошадь Гетена и еще одна были готовы к пути. Металл звякнул, Ремиг тряхнул головой, рыл землю. Небольшая группа поехала среди лиловых и желтых цветов, растущих на сухой земле и розовом песке пустыни. Хоть солнце взошло, луна еще висела низко над горизонтом, бледная и неровная, почти проглоченная днем.
— Далеко ехать? — спросил Гетен. Он удобно сидел в седле.