Тень охотника

Назаров Андрей

– У тебя-то зрение хорошее, Крокотун! Ты их так много насобирал, почти целый мешок! Ох… – вздохнула Свинья. – мне и новых монет не надо, мне бы старые вернуть, так я к ним привыкла… А вдруг они еще найдутся?!

– Найдутся, конечно. – сказала Белка. – Ты, Свинья, главное не волнуйся! Ёжик вон по одному запаху сможет найти все, что угодно.

Крокотун громко и с сомнением кашлянул.

– Вот насчет этого я бы с Ёжиком поспорил, да… Нет, нет! – прервал он себя. – В целом я с ним согласен. Вора следует поймать и наказать,

а украденную коллекцию вернуть Свинье. Однако, – заметил он, – на месте Ёжика я бы не стал делать каких-то преждевременных выводов. Если кто-то и украл монеты, то это скорее всего лиса. Сами посудите, ведь если это не лиса, то кто? Ты, Белка? Или может быть, я? Нет, – снова возразил себе Крокотун, – допустим, по запаху можно определить, была здесь лиса или нет. Но лиса могла принять это в расчёт и скрыть свой запах. Специально, чтобы Ёжик исключил её из игры. Да… а почему лиса выбрала именно монеты?

– И письма! – добавила Свинья. – Столько писем из деревни… их же тоже украли! Куда я без них?!

– Письма… Письма, конечно, представляют из себя ценность как информация. Однако, именно монеты были главным трофеем. Объясняю, – сказал Крокотун, – если бы лиса покусилась на письма, она бы и украла письма. Она бы не потащила на себе 20 килограмм монет в качестве придатка. Вы согласны с моей точкой зрения?

Никто не стал возражать, и Крокотун продолжил:

– На самом деле, всё довольно банально. Ведь что есть монеты? Монеты есть не что иное как железо. Медь, никель… Металл, одним словом, который можно пустить в переплавку. Однако, чтобы расплавить металл, требуется специальная печь для нагрева монет до температуры плавления. Проще говоря, для превращения их в жидкую массу.

– Мои монеты… – прошептала Свинья. – в жидкую массу?!

«Сейчас начнется», – донесся шелест Ужа из-за кастрюли. А Крокотун, увлекшись, даже не заметил как переменилась в лице Свинья.

– …да, в жидкое состояние. Потом из этой массы можно будет отлить ножи, ложки, ключи…

– ВАРВАРЫ!!! – Свинья затрясла копытами, а Крокотун испуганно отступил (хорошо, что он не стоял спиной к огню). – Я им вылью! Да я из них такую массу сделаю… У-У-УХ! Если они испортят хоть одну монеточку, я им…

Тут в дверь постучали.

Свинья замерла на полуслове. Опустив руки, она растерянно огляделась, словно вспоминая, что вообще происходит и кто она такая. Ещё раз угрожающе у-ухнув, Свинья потопала открывать.

Комната наполнилась шумом дождя, и в дом вошёл Лось, повернув голову, чтобы не зацепиться рогами за вешалку. Зонтик Лось заносить не стал, оставил на «крыльце» за дверью. Переступив порог, он хмуро оглядел Крокотуна, скользнул взглядом по Белке, и с совсем уж недоуменным видом уставился на Ужа.

– Добрый день. – Лось кивнул Свинье. – День добрый… – это он кивнул уже остальным гостям. – Такая непогода, льёт и льёт с утра, вы уж извините…

– Как в тропиках. – согласился Крокотун.

– Не самая лучшая погода для того, чтобы выходить из дома. Извините, я правильно понял, что у вас что-то потерялось? Какая-то вещь…

– Не

потерялась. – сказала Свинья. – Украли! Монеты мои украли! Хотят сделать из них какие-то ложки, вилки… чёрт-те что! Я не знаю… Крокотун, объясни ему!

– Дело вот в чем, – увлечённо заговорил Крокотун, – кто-то ограбил нашу Свинью – украл коллекцию монет. Свинья, разумеется, в расстроенных чувствах. Мы пытаемся разобраться в чём дело, но пока безуспешно. Насколько я понял, скоро должен подойти Ёжик, и он-то как раз и ответит на все вопросы.

– Ты меня, конечно, извини, сосед, – сказал Лось, оглядывая Крокотуна: с кончиков крыльев у того до сих пор стекала вода, – но в такую погоду летать опасно. И непонятно, зачем понадобилось так срочно куда-то идти… вы уж меня простите… Извините, я не расслышал, что именно пропало?

– Моя коллекция монет, балда! – закричала Свинья.

– Монеты… А-а-ах, монеты! – Лось сморщился как от зубной боли. – Потерялись? А ты попытайся вспомнить, куда ты их положила последний раз.

– Да не трогала я их! Тебе, Лось, что в лоб, что по лбу! Их у меня украли, и, если ты мне не веришь, спроси у Ёжика.

Лось пожал плечами:

– Почему у Ёжика?

– Потому что он тоже хочет их отыскать… Он преследует это дело, понимаешь?! У него преследование, деке… дектетив, точнее.

– Это болезнь?

– Ох… вот неуч!.. – Свинья трагически схватилась за голову. – А ну, пошли за мной! – и взяв недоумевающего Лося за копыто, она потащила его показывать место исчезновения.

Крокотун, конечно, увязался за ними, а Белка осталась. Толпиться вчетвером в маленькой спальне и снова пялиться на этот квадратный след по второму разу? «Нет уж, – подумала Белка, – лучше я посижу тут, в спокойной обстановке. Хотя бы согреюсь немного».

– Лось будет тормозить. – раздался шёпот из-за кастрюли. – Зачем вы его вообще позвали? Всё равно он ничего толкового не скажет.

Белка зевнула.

– А у тебя, Ужик, конечно, есть что сказать?

– Есть… и называй меня нормально: «Уж». Сколько раз повторять, что мне это не нравится?! Или тебе нравится оскорблять других, Белка? Нравится?!!

Крокотун занял позицию в арке между столовой и кухней – оттуда было удобно обозревать, что творится и за столом, и в спальне. А из-за стены доносились то невозмутимо-скучный голос Лося, то взволнованный бас Свиньи…

– Проклятье.

– М?

– Ты. Просила. Меня. Сказать. – в шипении Ужа снова послышались угрожающие нотки. – Я озвучил. Чего тебе ещё от меня надо?!

– А нельзя ли перевести это с языка пресмыкающихся на лесной язык?

– Чего тут непонятного?! Я одним словом выразил всё то, что происходит тут последнее время!

– Мы, звери, обычно используем несколько слов.

Тут Белка заметила, что около них появился Крокотун. Возможно, их разговор показался ему интересней, чем осмотр пустого шкафа.

– Ты давай не юли! – сказал Крокотун. – Прямо говори, ты в курсе, куда исчезли монеты?

– Я думаю, по крайней мере один из нас точно в курсе…