Тень Отца
Шрифт:
Иосиф и Мириам слушали эти слова и, не отвечая на них, собирались в путь. Иосиф сложил свои инструменты, Мириам — одежду и немного домашней утвари. Они возвращались на двух ослах. На одном ехала Мириам, а другой был навьючен багажом и продовольствием.
Они направились вдоль берега моря по римской дороге, по которой передвигались многочисленные караваны и целые толпы людей. Не спеша, на пятый день они добрались до Газы. Они не собирались заходить в Вифлеем, поэтому дальше пошли другой дорогой, которая вела в Эммаус. Пройдя через отстраивавшийся после почти полного разрушения Эммаус, они
Их путь лежал через ворота Ефрема. Справа находились зубчатые стены дворца Ирода с башнями Гиппика, Фазаила и Мариамны. По левую сторону от них высился холм Гаэрб. Расположенный вне стен города, холм был застроен домами, утопавшими в садах. Здесь были загородные дома самых богатых жителей Иерусалима. Но и сюда пришла война. Дома были либо сожжены, либо разрушены. Повсюду были вырублены деревья, торчали только оставшиеся от них пни. На склоне холма, ближе к дороге, возвышалось несколько белых голых скал. Самая большая из них по форме напоминала огромный череп, выступающий из земли. Два темных углубления казались глазными впадинами. На плоской вершине, как и на других скалах, возвышалось несколько столбов, похожих на деревья без ветвей и листьев. Некоторые стояли прямо, другие покосились, и, казалось, вот–вот могут упасть. На одном из них сохранилась перекладина. Иосиф не знал, что означают эти столбы, но какая-то странная дрожь пробегала по его телу, когда он смотрел на них.
Они миновали ворота. Узкие улочки вели вниз, в долину Тиропеон, а затем вверх, к подножию скалы, на которой высился храм. Огромное сооружение нависло над городом. Рядом, на склоне горы Мориа, грозно смотрелась башня Барис, которую переименовали в башню Антония. В ней размещались казармы римских солдат.
На улицах города следов битвы было меньше, но территория, прилегающая к храму, пострадала сильно. Великолепные галереи были сожжены, и храм окружали обгоревшие столбы. Восстановительные работы уже начались. Повсюду раздавались удары молотов: это работали люди, обтесывавшие камни.
Несмотря на то что внутренняя часть галереи была сожжена, людей на храмовой площади было много, а между опаленных колонн стояли лотки продавцов. Были слышны голоса животных и рыночный гомон. Торговцы зазывали покупателей, хватая их за полы плащей.
Иосиф не собирался ничего покупать. Он знал, как болезненно Мириам относится к кровавым жертвам, и поэтому предложил принести жертву из выпеченных изделий. Она приняла его предложение с радостью. Накануне вечером в доме, где они остановились, Мириам попросила хозяйку, чтобы она позволила ей испечь предназначенные для жертвы пресные лепешки. Она трудилась над выпечкой до поздней ночи. Старательно выпеченные тоненькие лепешки были смазаны маслом. Мириам несла их в большой корзине.
С трудом они протолкнулись сквозь толпу. Иосиф, часто оглядываясь на Сына, чтобы не потерять Его в толпе, заметил, что Его лицо вначале выражало удивление, которое понемногу стало сменяться недовольством. В конце концов Он потянул Иосифа за рукав.
— Отец, — спросил Он, — почему эти торговцы
— Одни продают жертвенных животных, другие меняют деньги…
— Кто может услышать голос Всевышнего посреди этих криков? — в словах Иисуса звучало сожаление. — Кто найдет к Нему дорогу? Так не должно быть, отец.
— Ты прав, Сын, но что можно сделать, чтобы было иначе?
Мальчик не ответил. Так случалось неоднократно: Он задавал вопрос, касающийся необычайно важного дела, и если понимал, что взрослые не могут дать Ему исчерпывающего объяснения, то замолкал. Сам Он не пытался дать на них ответ.
Священник принял жертву и благословил Мириам, Иисуса и Иосифа. Они вышли из храма и через неизменно многолюдный Двор Язычников вернулись в город, чтобы забрать своих ослов, оставленных на попечение хозяина гостиницы. О том, чтобы заночевать в Иерусалиме, не могло быть и речи: здесь не было места для путников. Поэтому они оставили город и направились дальше. К вечеру дошли до Вифании.
Деревня лежала у подножия Масличной горы. Войдя в деревню, они убедились, что там нет постоялого двора. Они решили попросить местных жителей приютить их. Мириам, увидев женщину, несшую на голове корзину только что выстиранного белья, подошла к ней.
— Прости, что я задерживаю тебя, сестра. Но мы идем издалека и еще должны пройти немалый путь. Мы посещали святой город, но там не было места для ночлега. Мы пришли сюда в надежде, что найдем здесь постоялый двор, но его тут нет, а уже приближается ночь. Подскажи нам, пожалуйста, дом, где бы нас могли принять на ночь.
Женщина остановилась и сняла с головы корзину. Мириам взглянула на ее лицо и оно показалось ей знакомым. На первый взгляд можно было подумать, что это лицо пожилой измученной женщины. Но, присмотревшись, можно было увидеть, что ее лицо вовсе не было старым, а улыбка была очень доброжелательной.
— Если хотите, остановитесь у меня. Это здесь, рядом. Дом у нас просторный, а детей всего трое. Мы с мужем будем вам рады. У нас такой же сын, как этот мальчик, — она указала на Иисуса.
— Это мой Сын.
— Ты не похожа на мать такого взрослого Сына. Ты больше похожа на девушку. По–моему, мы с тобой уже встречались?.. — она взглянула на Мириам и прищурила глаза, словно отыскивая в памяти ее образ.
Мириам опустила взгляд и ничего не ответила. Теперь она была уверена, что знает эту женщину, но какая-то робость заставила ее не говорить об этом.
Женщина так и не вспомнила. Жестом она пригласила их к себе.
— Пойдемте, — сказала она и пошла к дому.
Подходя к дому, Мириам узнала и его. Перед домом стояли мальчик, ровесник Иисуса, и девочка лет трех.
— Это мой сын Лазарь, — сказала женщина, — а это моя дочурка Марта… Возьми, Лазарь, у меня эту корзину, а я покажу нашим гостям, где они могут положить свои вещи. Когда ты закончишь с бельем, то займись ослами.
— Я помогу тебе, — сказал Иисус.
Иисус не всегда с такой легкостью подходил к незнакомым ребятам. Мальчики взяли корзину и пошли. По дороге они о чем-то разговаривали, склонив друг к другу головы, словно должны были обязательно обсудить какие-то общие вопросы. Девочка побежала за ними.