Тень принца
Шрифт:
— Мадам Лим — такая женщина, которой любая мечтала бы служить. Хотя она не говорит на нашем языке, она прекрасно объясняется жестами, а кроме того, у нее совсем не такой тяжелый характер, как у вьетнамских дам, для которых мы — просто слуги, не имеющие ни чувств, ни гордости.
Ива раздвинула занавески и указала на змеящиеся на горизонте горы, утопающие в зелени.
— Мадам Лим родом из этих гор, она не знакома с условностями нашего общества, поэтому образ ее мыслей отличается от нашего.
— Вы хотите сказать, что она — непредсказуемая
— Совсем нет. Но чтобы предупреждать ее потребности и желания, нужно выйти за рамки привычного. Например, все эти годы она отказывается за едой от палочек и пользуется руками. К тому же мясо она ест почти сырым. И пренебрегает святилищем, воздвигнутым принцем в ее покоях, отвергая непонятные ей ритуалы. Те, кто не пожелал глубоко вдуматься в мотивы ее поведения, считают ее невоспитанной и неумной.
— Это все-таки странно, ведь если хочешь добиться успеха при дворе принца, необходимо соблюдать определенный этикет.
— Госпожа Лим неохотно участвует в жизни двора и в основном проводит время в своих комнатах. Она, должно быть, очень скучает по родным горам, мне не раз приходилось заставать ее погруженную в свои мысли — порой она, забывшись, нежно напевает неизвестную, чужестранную мелодию.
— Мне трудно понять взаимоотношения госпожи Лим и принца Буи, — простодушно заметил мандарин. — Я знаю, что ее поймали охотники, и поэтому она вполне может ненавидеть его.
Ива тряхнула головой, зазвенев украшавшими прическу жемчужинами.
— Да, можно так подумать. Но, если я не ошибаюсь, отношения у них довольно близкие, но не слишком страстные. Принц Буи уже не молод, если позволите так выразиться. Но несмотря на это, он часто наносит визиты своей наложнице и подолгу у нее остается. Ведь мадам Лим очень привлекательна и еще очень молода.
— Но с точки зрения современной моды она, скажем так, немного угрюма? — спросил мандарин, сам того не желая. — И в конце концов, ее имя связано с деревом «лим», навевающим печаль.
Ива недовольно поморщилась, и мандарин спросил себя, не совершил ли он промах.
— Ах, если бы вы видели потрясающую кожу моей хозяйки! Золотистая, как шкуры царей лесов, нежная, как дикий шелк, украшенная сказочным рисунком — он идет от плеч до низа спины. Никогда в жизни я не видела подобной красоты!
— Рисунок? Разве мадам Лим отмечена клеймом, как преступники?
Ива разразилась легким смехом, приправленным долей иронии.
— Конечно нет, господин! Речь идет о рисунке неслыханного изящества — на теле изображены животные и роскошные цветы, настолько тесно переплетенные между собой, что они оживают при малейшем движении бедра. Иногда, в зависимости от освещения — при луне или при свече, — мне кажется, будто какой-то мифический зверь начинает подниматься по ее спине и обвивает ее бока.
— А, понимаю, татуировка широко распространена среди народов горных племен.
Внезапно паланкин остановился. Посмотрев в окно, мандарин увидел лицо носильщика.
— Господин, — сказал тот,
Дорога, которую еще можно было различить в темноте, действительно разветвлялась в нескольких направлениях, и было непонятно, каким путем следовать.
— Нам нужно ехать вдоль реки, — сказал мандарин, изучая окрестности.
Посмотрев на север, он понял, что огни, плывущие в воздухе, как нить светлячков, там прерываются.
— Едем налево, я думаю — там река, — сказал он, показывая рукой путь.
Успокоившись, носильщики снова отправились в путь, вдохновленные тем, что цель уже близко.
— Мы уже почти приехали, — сказал мандарин, обращаясь к Иве. — Я рассчитываю на вашу помощь в сопровождении госпожи Дэй в столицу. Я намерен ехать обратно верхом, так как меня ждут неотложные дела.
— Как прикажете, — прошептала Ива, опустив голову.
Показалось ли ему, что в голосе Ивы проскользнула нотка печали? Сердце мандарина подпрыгнуло, и он отвернулся, чтобы не выдать своих чувств.
К счастью, путешествие закончилось, и носильщики вынесли паланкин на твердую землю. Растирая плечи, они указали на черную поверхность реки, в которой отражались фонарики, привязанные к пришвартованным сампанам.
— Вот те корабли, что вы ищете, господин.
— Хорошо, постарайтесь пока отдохнуть. Мы не задержимся долго.
Мандарин Тан вылез и протянул руку Иве, чтобы помочь ей сойти. От краткого прикосновения ее пальцев его бросило в жар, и он был рад окружающей тьме. Он направился к свету, обходя многочисленные лужи и стараясь избежать соприкосновения с влажной травой.
Сампаны, привязанные к высокому берегу толстыми канатами, привольно покачивались на речных волнах. Они соприкасались корпусами — можно было перейти с одной лодки на другую, и вместе они являли собой уникальное жилище с множеством помещений. Крыша в виде колокола защищала от дождя, и хотя палуба блестела от воды, золотой свет фонарей создавал иллюзию тепла. По плетеной стене навеса скользили искаженные тени, откуда-то доносилась печальная песня о любви, прерываемая плачем поющей ее девушки. Мандарин увидел центральный сампан, массивный, украшенный ярче других лодок, окружавших его. Туда он и направился, задевая по дороге колокольчики, прикрепленные к соломенным крышам.
Он громко откашлялся, чтобы предупредить о своем приходе, и какая-то растрепанная кривоногая старуха выбежала на палубу.
— Тут и украсть нечего! — закричала она, маша на него руками. — Идите к ювелиру, если вам нужно золото!
— Я — мандарин Тан, мне нужно видеть госпожу Дэй.
— А я — богиня красоты, спустившаяся на землю, чтобы соблазнять мужчин, — усмехнулась старуха, не думая уступать дорогу…
Поборов страстное желание сбросить в воду визгливую старуху — что, безусловно, противоречило бы конфуцианским принципам, — мандарин постарался сохранить спокойствие — и кто знает, может, она сказала правду.