Тень рыцаря
Шрифт:
– Он не сможет отбить стрелу, Фалькио.
– Сможет, – сказал я и пошел к Кесту. – Просто продолжай стрелять до тех пор, пока он не затихнет.
Кест приложил клинок к шее Шурана и косо посмотрел на меня.
– Почему ты снял плащ, Фалькио?
– Убьешь его – я следующий. Отдай мне клинок, Кест, или дерись со мной.
Он прищурился.
– Думаешь, сможешь меня победить? Даже без плаща? Фалькио, ты, похоже, тронулся умом.
– Давай узнаем.
Выражение его лица слегка изменилось, словно он вдруг перестал понимать, где находится. Он был близок к тому, чтобы
– Фалькио, остановись… – предупредил он. – Я не хочу убивать тебя.
– Тем не менее у тебя есть только два варианта.
Мы стояли уже совсем близко друг к другу. Проклятье, из всех смертей, которые я себе представлял – и надо заметить, ум у меня весьма изобретательный, – о такой я никогда даже подумать не мог.
Кест посмотрел на меня, затем на Шурана, губы его шевелились, словно он говорил сам с собой: я видел, как они снова и снова выговаривали слово «нет». Вдруг он замахнулся клинком и направил острие вниз, в грудь Шурана. Под таким углом он мог бы с силой пронзить грудную пластину доспехов.
– Нет! – крикнул я, проклиная самого себя, прыгнул и сделал выпад.
Кест без всяких усилий отбил мою рапиру и с легкостью подбросил свою шпагу в воздух так, чтобы схватить ее за лезвие и нацелиться на Шурана навершием рукояти. Он ударил Шурана в грудь, как крестьянин, который пытается вколотить кол в землю. Двор наполнился звоном, напоминавшим бой церковного колокола, – Шуран все еще стоял на коленях, шатаясь от мощного удара. На левой стороне грудной пластины осталась круглая вмятина от навершия рукояти Кеста. Он отметил место, куда бы вошел клинок – прямо в сердце Шурана.
Мой лучший друг смотрел на меня мутным взором, губы его дрожали, затем он повернулся к рыцарю-командору из Арамора и сказал:
– Я сдаюсь!
И без чувств рухнул на землю.
Дальше начался хаос. Как только Кест упал, люди Шурана взяли противников в кольцо: пятеро охраняли командира, остальные стояли над телом Кеста. Я подбежал к нему, но рыцари дали понять, что они меня не пропустят. Брасти, Валиана и Дариана присоединились ко мне, выстроившись напротив рыцарей.
– Остановитесь, – прошептал Шуран, он тяжело дышал и едва смог выговорить.
Большой рыцарь снял шлем, со лба его стекал пот, придав обгорелой части лица неестественный блеск.
– Все закончилось. Никто не погиб и не должен погибнуть.
– Расступитесь, дайте нам осмотреть нашего друга, – сказал я. Рыцари сдвинули ряды.
– Ваш бешеный пес теперь наш пленник, – заявил один из них. – Он пытался убить рыцаря-командора Арамора.
– Он не в себе, – сказал я. – Он бы никогда…
Шуран махнул рукой.
– Это поединок, честная драка, – сказал он, обращаясь к своим людям.
– Но, рыцарь-командор, – возразил парень, – этот человек…
– Выстроиться позади меня! – приказал Большой рыцарь, и его воины, действуя на удивление слаженно, тут же оставили Кеста и выстроились в шеренгу в четырех футах позади Шурана. Рыцарь-командор сделал шаг назад, чтобы уступить мне место, – я встал на колени рядом с Кестом. Сердце его билось, но медленно, гораздо
– Что, тысяча чертей, с ним стряслось? – спросил я.
Ответа я не ждал, но, к моему удивлению, Шуран заговорил:
– Думаю, это горячка святого.
Брасти встал рядом.
– Шутите? Горячка святого – это же красная сыпь по телу, детская болезнь!
– Родители называют так этот недуг, потому что симптомы похожи. Но существует и настоящая горячка святого, и назвали ее так по особой причине. Мало что написано об истинной природе святых, но я читал в одной книге, что у них внутри гнездится какая-то болезнь. Когда Кест в последний раз проводил время в святилище? Ни разу с тех пор, как он убил предыдущего святого клинков?
– Он победил его в честном бою, – заметил я. – Кавейл пытался убить нас.
– И все равно, почему Кест не…
Брасти вышел вперед.
– Мы лишь хотим вам сказать, железный человек, что понятия не имеем, о чем вы тут говорите.
Рыцарь-командор посмотрел на Кеста широко распахнутыми глазами.
– Боги! Не удивительно, что на него нашло это безумие. Поверить не могу, что он так долго сдерживал его…
– Какое святилище вы имели в виду? – спросил я.
– Церковь. Любую часовню. Он должен провести в ее стенах три ночи, пока…
– Он не может войти в церковь, – сказал я. Нашу последнюю встречу с Трин я не скоро забуду. – Кест не смог переступить через круг из камней.
– Вот как нужно сделать, – объяснил Шуран. – Пойдите в церковь и попросите священнослужителя убрать один из камней, и тогда Кест сможет туда войти. После этого священник должен поставить камень на место и восстановить круг…
– Разве он тогда не попадет в ловушку в церкви? – спросил Брасти.
Дельный вопрос, подумал я.
– В этом-то всё и дело. Он будет заперт внутри святилища. Нужно сдерживать ту силу, что сжигает его изнутри. Святой должен смириться в церкви, чтобы спастись. Если рассказы правдивы, то спустя три дня священнослужитель сможет снова убрать один камень, и святой выйдет в мир, способный контролировать собственное безумие.
– Вы очень много знаете о святых, – заметил я.
– Разве не все люди надеются стать чем-то большим, чем они являются?
Этот ответ меня насторожил, но одного взгляда на лицо Кеста хватило, чтобы вспомнить, что у нас есть неотложные заботы. Кожа его бледнела, становясь нормального цвета, но он выглядел исхудавшим и изможденным.
– И что же мне делать теперь? – пробормотал я.
– Ничего, – сказал Шуран, возвращая клинок в ножны и отходя от нас. – Я не знаток, но читал, что Кест на какое-то время придет в себя. Когда накатывает приступ горячки, он… проходит очень бурно, но потом человек может контролировать себя в течение какого-то времени. Однако я бы очень советовал вам, когда вы закончите дела с герцогом Исолтом, найти святилище для Кеста.