Тень уходит последней
Шрифт:
– А вот мы с вами идем по продавленной гусеницами трактора полосе, заметили?
Николай посмотрел себе под ноги, пошаркал ногой по траве.
– Да, здесь он ездил. Трактор, говорите. Да? А здесь же болото, он что, болотоход?
– С зимы остались следы.
– Понятно. А по какой дороге он заехал сюда, мы ее вроде с вами не пересекали.
– А там мы с вами прошли ЛЭП. Ну, линию электропередач.
– А-а, понял, понял, по ней сюда проходила эта техника, - прошептал Николай.
– Вот от нее тут у них свороточек
– А вы, Александр Васильевич, в ней были?
– Н-нет. Мы же с ним враги.
– Враги, - удивился Николай.
– вы же бывший начальник цеха, вы ему, говорят, во всем потакали.
– Нашли же слово такое, а, "потакали"!
– сплюнул Киреев.
– То, что мы под ним ходили все, это да. У него на каждого из нас были надеты крючки, и если кто-то против него дернется, так моментом на дно утащит и не отпустит, пока не помрешь.
– А что за крючки?
– не понял Николай.
– А у каждого есть недочеты в работе. А у начальников цехов их тьма тьмущая. То территория у цеха не убрана, то пожарная безопасность не отвечает требованиям, как и охрана труда.
– А, что, трудно это поправить?
– удивился Синцов.
– У вас дача есть?
– задал контрвопрос Киреев.
– Да. Домик небольшой там, забор, правда, он уже развалился, нужно его отремонтировать, да времени на это не хватает и денег, чтобы доски купить для этого, - начал почему-то оправдываться Николай.
– А, что, трудно это сделать?
– повысил голос Киреев.
– Так, нужны деньги, я же вам говорю, а к нему время, инструмент, руки. А я ведь еще и работаю.
– Вот, то же нужно и мне было. Денег на ремонт в цехе электропроводки нет, на ремонт системы пожаротушения - тоже нет, на ремонт стен в душевой - тоже нет, как и на приобретение новой спецодежды, на ремонт бытовок...
– развернувшись лицом к Синцову, он начал закладывать палец за пальцем после перечисления каждой проблемы.
– И людей тоже. И как быть?
– Но вы же начальник цеха, - снова удивился Синцов.
– Хорошо. Вот, возьмите молоток и забейте сюда гвоздь, - ткнул пальцем в пень, Александр Васильевич.
– Ну, если дадите мне молоток с гвоздями.
– А нет у меня ни молотка, ни гвоздей, ни рук лишних. У меня в цехе есть только три смены аппаратчиков, железная дорога, кран, емкости и план. А, вот, слесари, электрики и т.д., и т.п. подчиняются механическому цеху и электроцеху, в котором вечно свободных людей нет!
– Стоп, стоп, стоп, - поднял обе ладони вверх Синцов.
– Александр Васильевич, вы меня простите, ведь я - сторонний человек, не знаю всего этого, поэтому и задаю такие глупые вопросы.
– Это у вас, у пишущей братии, все легко делается. Знали бы вы, как на самом деле это все происходит! А, чуть что, так сразу всех псов на начальника цеха спускают. Ату его, ату его! Пока не разорвут
– Вот как, - развел руками Синцов.
– Вот так все, Николай Иванович.
– А вы же были секретарем партийной ячейки в своем цехе. вы об этом говорили секретарю своего парткома?
– Кораблеву?
– уточнил или переспросил Киреев.
– Так, говорил, так, стучал вот этим кулаком по его партийному столу. И что?! А ничего. Ругал он их вместе со мной, а на партсобрании молчал.
– Беззубый.
– Это сейчас он, вернее, тогда, когда конец партии пришел, так он все документы архивные к себе домой утащил и пытался трясти ими перед всеми, пугая, что выкрутит всем руки. В демократию поверил. А она такая же однобокая, как и партийная система оказалась, у кого бабки, тому все можно.
– Запугивал, говорите.
– Кораблев? Ха, так он сразу же к нам прибежал, когда Ельцин с Горбачевым разобрался и спустил его туда, куда нужно. Кораблев начал нас подговаривать создать новую партию, чи анархистов, чи террористов, хер поймешь. Мол, нужно тех, кто жульничал на комбинате, к ответу призвать. И на суд их вызывать, на профсоюзный, на суд трудового коллектива, чтобы заводчане сказали им все, что нужно, чтобы заводчане их, как нужно наказали.
– И что, поддержали его люди?
– Да, еще и как. Все же злые были на руководство завода. Тут же переизбрали генерального директора. А Вертилов и главный инженер, у которых руки до шеи были запачканы в этом всем говне, нашли мафию и придавили Кораблева. Тот еще раз дернулся, так сразу руки ему сломали.
– Вот, как?
– Вот, тебе и так.
– А сейчас он чем занимается?
– поинтересовался Синцов.
– А, кто ж его знает. Люди говорят, письма пишет, куда нужно, подзарабатывает старыми делами и неплохо живет от этого.
– Как это понять?
– Ну, как вы непонятливы, Николай Иванович, - упрекнул Синцова Киреев.
– вы же журналист, писатель? Ну, очень все просто. К примеру, Иванов решил стать депутатом.
– Какой Иванов?
– Да, это я так, для примера, вам говорю. Так, вот, Иванов решил стать депутатом, а ему для этого нужна прекрасная реклама. Ну, что вы так на меня смотрите? Ну, купил он себе эту рекламу, нанял людей, которые о нем только хорошее рассказывают. А кто-то в этот момент знает всю его подноготную и выдает ее наружу? Кто?