Тень Уробороса (Лицедеи)
Шрифт:
— Во имя всего… кто это?! — изумился Ламбер, которому тоже пришло сравнение с мумией.
— Э-э-э…то моя лаборантка. Она, видите ли, ранена. Случайно. Вы могли бы ею заняться, пока я…
— Да. Я сейчас подъеду.
— Что нового у ребят? Они еще в Эйнзроге?
— Да. Центральный корпус Управления, скорее всего, в КРО. Точнее сказать не могу. Поспешите, господин Палладас!
— Я не буду запирать квартиру.
— Хорошо.
Алан не помнил, как спустился во двор, как запрыгнул в машину, как связался с полковником СО по экстренному каналу, как назначил встречу.
Он обнаружил себя сидящим в кабинете Иллеоклео, когда с момента их
Клеомед, город Эйнзрог, кабинет полковника местного СО, конец июля 1002 года
Полковник был чуть моложе самого Палладаса, с благородной проседью и аристократичной посадкой головы. Поговаривали, будто он в свое время проштрафился перед старухой Лорой Лаунгвальд, и она отправила его в ссылку на эту загаженную планетку. Но, как и подобает гордецу и интеллигенту, Иллеоклео с достоинством принял свою судьбу, а когда Лаунгвальд сместили, не пожелал возвращаться в общество трусов, подхалимов и карьеристов, которые в свое время попустительствовали действиям предательницы Содружества. Впрочем, его отказ был связан еще и с тем, что в эйнзроговском ВПРУ он познакомился с дамой из своего отдела, лейтенантом, и они благополучно поженились; кроме того, здесь он обрел друзей, здесь его ценили. Словом, на Клеомеде нравы были проще, интриг среди управленцев (по крайней мере, до последнего времени) — меньше, а отношения — искреннее.
— Что случилось, господин Палладас? — тревожно спросил полковник: на Алана достаточно было только взглянуть, чтобы вообразить катастрофу вселенских масштабов, а в досье на него значилось, что биохимик отличается невозмутимостью и не слишком склонен к стрессам, потому как всецело поглощен своей работой. В этом Иллеоклео успел убедиться и во время нескольких непродолжительных встреч, случавшихся по поводу обсуждений проекта. И вот перед полковником как будто посадили другого человека.
— Прежде чем объясняться, полковник, я мог бы получить некоторые гаранты вашего ко мне доверия? — переведя дух, уточнил Алан.
— Разумеется! Я как куратор обязан давать вам характеристики перед вышестоящим начальством, и до сих пор, признаюсь, вы заслуживали наивысшей оценки ваших качеств, — несколько витиевато, но ни разу не запнувшись, проговорил управленец.
— Должен сказать, в местном ВПРУ случилось предательство.
Иллеоклео нахмурился. Помолчав, он выдал:
— Это очень ответственное заявление, господин Палладас. Имеются ли у вас доказательства?
— О, да. Видите ли, я направлен работать в нашем с вами проекте проверенными людьми московского… земного ВПРУ. То есть теми, то заинтересован не в шкурной стороне дела, а во благе всего Галактического Содружества, как бы громко это ни звучало…
Алан пристально и оценивающе поглядел в лицо собеседника. Глаза полковника потеплели. Палладас похвалил себя за дипломатичность, ведь ему удалось зацепить главную струнку души патриота-Иллеоклео. Для того фраза о благе Содружества действительно никогда не звучала пафосно: он именно так и жил и бесконечно уважал людей, которые исповедовали его кредо.
— Продолжайте. Вы не хотите чего-нибудь выпить, господин Палладас? Я заметил, что вы очень взволнованы…
— Нет, спасибо. Я продолжу, — Алан безнадежно махнул рукой, мол, выпивкой делу не помочь. — Вы не хуже меня осведомлены о том, как обстоит атомиевая проблема на Клеомеде и сколько вертится вокруг дельцов и игроков-политиков, желающих нагреть
Иллеоклео кивнул.
— В частности, в одной из интриг замешана с одной стороны — небезызвестная Эмма Даун-Лаугнвальд, — (Палладас нарочно назвал ее двойной фамилией, рассчитывая хотя бы на подсознательном уровне воздействовать на благородного полковника, некогда пострадавшего из-за незаслуженной опалы Эмминой сестры; но по крайней мере внешне управленец остался невозмутим, он словно даже пропустил это имя мимо ушей.) — а вот с другой — властьпридержащие Клеомеда, в том числе — силовые структуры. То есть инфекция проникла и в Управление. И давно.
— Я тоже буду откровенен. Никогда не отличался самодурством и прекрасно понимаю, что далеко не все мои коллеги, в том числе подчиненные, улыбаясь мне, испытывают симпатию. Отдаю себе отчет, что среди них могут иметься предатели. Но у меня нет доказательств. Я даже лично для себя не могу показать на кого-то и внутренне произнести: «Вот это изменник, видишь, Пауль Иллеоклео? Вот это изменник, хотя у тебя нет вещественных улик, чтобы обвинить его!» Не могу, господин Палладас. У меня под носом ведутся какие-то тайные игры, я чувствую это интуитивно, но мои коллеги, как вы сами понимаете, люди весьма неглупые и очень осторожные. Вы готовы назвать имена и представить доказательства? Если нет — давайте на этом и закончим. Готовы?
Палладас встал, перевел дух, сосчитал про себя до пяти.
— Я могу назвать людей, которые назовут вам имена и представят доказательства.
— Кто же они?
— Фергюссоны, Арч и Матильда.
— Фергюссоны… Фергюссоны… — полковник потянулся было за линзой, чтобы просмотреть их личные дела у себя на компе, но Алан слегка коснулся его локтя, останавливая.
— Уважаемый полковник, это бессмысленно.
— Почему? — недоуменно развел руками Иллеоклео.
— Потому что это совсем не те люди, за которых они себя выдавали. Короче говоря, я не в курсе всех тонкостей, мне выдали только ту часть сведений, которую я должен был знать для выполнения своей миссии и то лишь потому, что мне удобнее связаться с вами, нежели тем, кто в курсе большего. Как говорится, никогда не клади все яйца в одну корзину.
— Тогда кто эти Фергюссоны?
— Офицеры земных спецотделов.
— И как им удалось оказаться здесь незамеченными и даже втереться в доверие к неким изменникам?
— Это очень долго объяснять. Я сделаю это позже, если хотите. Могу даже предоставить формулы и некоторые документы, связанные с моими разработками того вещества, которое позволило офицерам с Земли «мимикрировать» под ваших настоящих сотрудников. Между прочим, честных людей, согласившихся сотрудничать и оставшихся на время операции жить в Москве. Вместо них сюда прибыли другие люди в их обличье. И сейчас эти люди схвачены вашей контрразведкой и находятся где-то здесь.
— Вы не курите? — вымученно, загробным голосом пробормотал Иллеоклео.
— Нет.
— Я же тоже бросил, но… — он заглянул в ящик стола и поморщился. — Но как? Как их раскусили? На Земле ведь готовят элитных управленцев! Как они провалили такое задание?!
— Вот мы и пришли к тому, что среди ваших коллег есть предатели, и они сейчас выбивают сведения из землян.
— Но если никто из моих коллег не был посвящен в эту операцию…
— Я и не говорю, что они были посвящены. Иначе Фергюссонов повязали бы сразу после прилета или при первом появлении в этом здании. Их оповестили гораздо позже. Сегодня. Сегодня все и случилось.