Тень великого канцлера

Пучков Владимир

– Вау, вау, вау, – продолжал заливаться государь жалобным лаем. – Средь нас измена, вау! Мне ткнули отравленной иголкой прямо в зад! О, низкое и подлое коварство! Я знаю, это заговор клевретов, желающих короной завладеть!

Кощей, давно уже привыкший к Дормидонтовым выходкам, терпеливо ждал, когда государь успокоится. Но вместо этого государь заскакал по зале с удвоенной энергией.

– Ну вот, – причитал он, – я уже чувствую, как медленно крадется яд по телу! Как проникает в кости и мозги!

Только тут

Кощей заметил, что царь держится за свою филейную часть, и встревожился:

– Что случилось, ваше величество? Неужели на вас так подействовал этот ужасный Шекспьер? Я говорил вам, не надо читать на ночь аглицких сочините лей. У них другой менталитет!

Дормидонт вплотную подскочил к канцлеру. Глаза его были полны слез.

– Мне засунули в сиденье отравленную иголку, и она меня уколола! – с невыразимым упреком сказал царь. – А твоя охрана спит на посту. Вот!

В первую секунду Кощей растерялся, но тут же взял себя в руки, сурово сдвинул кустистые брови и набрал полную грудь воздуха, чтобы крикнуть стражу. Однако закашлялся и махнул рукой:

– А… нельзя ли взглянуть на травмированное место?

– Нельзя! – застонал Дормидонт. – Моя задница – это государственная тайна! Это высший секрет!

– Но ваше величество! Я, некоторым образом, второе лицо в государстве и имею соответствующий доступ!

– Пошляк! – Дормидонт побагровел от смущения, но тут же безвольно махнул рукой и сдался. – А, ладно. Смотри.

Атласные царские шаровары бессильными складками упали на пол. Кощей пытливым взором уставился на дряблую царственную ягодицу. На ней и в самом деле краснело крохотное пятнышко.

– Укол! – констатировал Кощей. – Надо обеззаразить! Сейчас я позову лекаря.

– Я тебе позову! – взвыл Дормидонт. – Чтобы потом по всему царству расползлись слухи… не позволю!

– Никаких слухов не будет, ваше величество! – твердо сказал Кощей. – У нас есть палач. Прикажем отрубить лекарю голову, и вся недолга!

– Опять ты за свое! – возмутился Дормидонт, подставляя задницу порывам свежего ветра. – Никакого зверства не позволю!

– Тогда я обеззаражу сам! – сказал Кощей. – У меня есть кое-какой опыт. – Он вынул из кармана фляжку с самогоном.

– Это что? – Дормидонт подозрительно покосился на фляжку.

– Это эликсир жизни, – не сморгнув, соврал Кощей. – Мгновенно заживляет раны, нейтрализует действие ядов. Наклонитесь, ваше величество.

Зачарованный ученой речью канцлера, Дормидонт нагнулся, обреченно уставившись в окно.

Кощей отвинтил крышку и щедро, не целясь, плеснул самогона. И в этот момент в залу вошла царица. С минуту она молча смотрела на происходящее. Дормидонт напряженно замер. Кощей – тоже. Царица сначала ойкнула, а затем понимающе поджала губы.

– Вот теперь мне все ясно! – сказала она глухим голосом. – Какой разврат! И прямо в тронном зале!

– Ваше величество! –

хором воскликнули Кощей и Дормидонт. – Вы нас не так поняли!

– Все я поняла! – сказала царица и вышла, громко хлопнув дверью.

– Софушка! – воскликнул Дормидонт, и тут спирт сделал свое дело. Царь взвизгнул и принялся скакать по зале, окончательно потеряв штаны. И тут царица вошла снова. Очевидно, она решила, что и впрямь что-то не так поняла. Но, увидев мужа, совершающего головокружительные прыжки, и канцлера, бегающего за ним со штанами в руках, не выдержала и, ахнув, осела на пол. Дормидонт, увидев драгоценную супругу в обмороке, прекратил свои скачки, рухнул перед ней на колени и принялся приводить в чувство. Кощей мгновенно присел рядом:

– Подержите ей голову! Вот так! – Приоткрыв широкую царицыну челюсть, он плеснул в нее самогонки.

Софья задергалась, словно ее ошпарили кипятком, и открыла глаза. И первым делом снова увидела нижнюю часть Дормидонта. Крякнув, она решительно села, отобрала у Кощея фляжку и сделала пару больших глотков. Кощей не выдержал и приложился тоже. Дормидонту досталось меньше всех, он сердито зачмокал, выцеживая последние капли.

– Так-так! – многозначительно сказала царица. – Теперь я все понимаю!

– Ничего ты не понимаешь! – взвизгнул Дормидонт. – Меня укусили… то есть прокололи. Вот! – И он гордо показал Софье пострадавшую часть.

– Ха! – сказала царица. – Ха-ха! Ха-ха-ха! – Она смеялась минуты две. За это время Дормидонт успел надеть штаны и принять величественный вид. Наконец Софья отсмеялась и встала на ноги.

– Ваше величество! – сказала она с легким оттенком презрения. – Ваш дед ходил с рогатиной на дракона! Ваш отец бился на кулаках с медведем! А вы испугались комариного укуса!

– Она гордо поправила платье и, ни на кого не глядя, вышла из зала.

– Ну вот! – скуксился Дормидонт. – Опять скандал!

– Разве это скандал? – мягко возразил Кощей. – Это так… недоразумение! Поверьте мне, ее величество придет к себе, выпьет стаканчик-другой и обо всем забудет! Лучше посмотрим, что это вас укололо?

Кощей подошел к трону и принялся внимательно рассматривать бархатное сиденье. Впрочем, искать долго, не пришлось. Подхватив длинными пальцами нечто торчащее из щели, он поднес его к глазам:

– Ну так я и думал!

– Что это? – Дормидонт уставился на блестящую безделушку в руках канцлера.

– Орден Гаврилы Самозванного. Это не вы его потеряли?

Дормидонт захлопал себя по груди:

– А ведь и вправду, потерял! Так это я об него и укусился?

– Укололся, – поправил его канцлер. – Как видите, ваше величество, инцидент исчерпан. Кстати, у меня для вас хорошие новости: Петрович изготовил корону и скипетр. С минуты на минуту их должны доставить вам.

– Так быстро? – удивился Дормидонт.