Тень за спиной
Шрифт:
– Не забудьте обнять мать, дети, - напомнил король.
– Она скучала по вам. Весь день ждала, чтобы вас увидеть.
Эстебан и Бригитта, дрожа от отвращения, повернулись к тому, что отец называл своей женой. Это даже не было таким уж и мерзким. Всё же труп был забальзамирован и не разлагался, и даже почти не пах. Покачнувшись, девушка приблизила лицо к телу полгода как усопшей матери, но преодолеть себя не смогла, так и не прикоснувшись к трупу. Эстебан был более стойким. Он сумел даже выдавить несколько слов, сглатывая вязкую слюну и пытаясь не заорать, когда тело, управляемое некромантом, находящимся
Пошатываясь, юноша сел на свое место. Разумеется, на еду он не мог даже взглянуть, давясь гневом и беспомощностью и стараясь не сломать в руке вилку. Сестра также гоняла овощи по тарелке, стараясь не поднимать глаза. Лишь отец, как ни в чем не бывало, с аппетитом поглощал свой ужин, ведя светскую беседу. Он не нуждался ни в ответах детей, ни тем более, супруги. Уже полгода он жил в мире, где всё было прекрасно. Его любимая супруга ласково улыбалась и кивала в ответ на его рассказы, иногда помахивая рукой или качая головой, а большего королю было не нужно.
Наконец, король устало поднялся и подошел поцеловать свою супругу, не замечая, что дети побелели и зажмурились.
– Родная, ты неважно выглядишь, - заметил он.
– Ложись пораньше спать.
Эстебан с трудом удержал безумный смешок. Порой ему казалось, что это он, а вовсе не отец, сошел с ума.
Бригитта вскочила с места в то же мгновение, как отец покинул столовую. Слуги, хмурясь, подхватили кошмар, в котором по недоразумению всё ещё угадывались прелестные черты королевы, и унесли тело в спальню. Как и раньше, они переоденут его в ночную рубашку и уложат в постель, а король придет вечером и будет читать вслух книгу. Раньше это делала Бригитта, но с недавних пор Эстебану удалось убедить отца, что сестра слаба здоровьем и нуждается в отдыхе.
– Шердон, тебе не надоело еще управлять трупом?
– вполголоса спросил кронпринц у поднимавшегося из-за кресла некроманта.
– Может, пора закончить эту игру?
– Его величество мне за это платит, - мелонхолично ответил высокий худой мужчина.
– Работа как работа.
– Король сошел с ума.
– Эка невидаль, - пожал плечами некромант.
– Все мы не слишком нормальны. В остальных делах он рассуждает вполне здраво. Оставим его величеству его маленькую слабость.
– А ночью ты тоже управляешь ее телом?
– зло спросил принц.
– Его величество ночует в своей спальне.
Эстебан пристально взглянул на этого человека, обещая себе, что ноги его здесь не будет через пару месяцев. Осталось подождать совсем немного. Придет зима, и кронпринцу исполнится двадцать лет. И тогда он непременно поднимет вопрос о смещении отца с престола. А сейчас нужно скрывать безумие короля от всех, чтобы знать не подняла бунт.
Однажды он попытался доказать отцу, что с ним не всё в порядке, но в король в ярости ударил сына по лицу, да так сильно, что сломал ему нос. Досталось и прилетевшей на помощь Бригитте - отец отшвырнул ее прочь, вывихнув девочке руку. Больше они не поднимали этот вопрос. К счастью, отец не требовал с них многого: только "семейные" ужины и лишь иногда говорил: "Ее величество дурно себя чувствует. Проведем ночь у ее постели в молитве".
В одном некромант был прав: безумие короля было почти незаметно в повседневной жизни. Климентин II по-прежнему
Больше всего Эстебан ненавидел отца за то, что в его памяти мать теперь была только одеревеневшим трупом с застывшей улыбкой. Он уже не мог вспомнить, что когда-то, не так уж и давно, она улыбалась им, любила петь и каждый вечер нежно целовала своих детей.
Кронпринц тихо прошел в кабинет отца, по дороге приглушая маг-светильники, жестом отпустил измученного секретаря и сам принялся разбирать бумаги. Ночь длинная. Спать он не мог уже давно. К тому же у него была копия печати отца и он давно научился подделывать подпись короля. Доверять безумцу свою страну Эстебан не собирался. Сегодня его ждал отчет Льенского университета и заветная папка со сведениями про нового степного хана. Степь, конечно, далеко. У Галлии даже границ с ней общих нет, и уж точно нет никаких общих дел. Отец считал степняков дикарями и варварами, кронпринц раньше ему верил. Но сейчас он хотел убедится в этом сам и, открыв папку, ни минуты не пожалел.
Дикари? С каких это пор дикари учатся в университете и ведут переписку с учеными профессорами? Варвар, разговаривающий на трех языках?
За последние полгода Эстебан стал мастером в сдерживании эмоций, и поэтому он дочитал весь ворох бумаг до конца вдумчиво и почти спокойно, не отвлекаясь на вертящиеся на языке проклятья.
Немного подумав, написал распоряжение главе службы безопасности: пусть подготовят досье на кнеса Градского и Вольгов-Волчеков. И на хана этого нового поподробнее. Градский несколько раз упоминался как хороший друг степного хана, а Вольги... Просто любопытно, что стало древним галлийским родом. Расписался за отца, запечатал конверт, нервно швырнул в почту. Гораздо быстрее отдавать подобные распоряжения лично, вот только подчиняться несовершеннолетнему принцу никто не станет.
Когда буквы перед глазами начали расплываться, Эстебан поднялся в спальню к сестре. Там было тихо, не слышалось ни сдавленных рыданий, ни тяжелого дыхания ночных кошмаров. Бригитта явно бодрствовала, хотя в комнате было совершенно темно. Ни принц, ни принцесса больше не боялись темноты.
– Ты не спишь?
– на всякий случай спросил он.
– Сон - это слишком большая роскошь.
– Я хочу выдать тебя замуж, - не стал юлить Эстебан.
– Мне шестнадцать, - чуть поколебавшись, напомнила Бригитта.
– Это не важно. В Степи любят молоденьких девочек.
– В Степи?
– повысила голос девушка.
– Да ты рехнулся! Какая еще Степь!
– Там только что пришел к власти новый хан. Кажется, он интересный персонаж. Не старый, ему что-то около двадцати пяти. Учился у нас в университете. Не женат.
– Да у них по четыре жены можно брать!
– Договоримся. Я думаю, он не дурак, чтобы не понимать смысл династического брака.
– Не выйдет, - внезапно радостно воскликнула Бригитта.
– Степного хана не допустят к правлению, если он холост!