Теневые игры
Шрифт:
На этом месте ее обязательно перебивает кто-нибудь, жаждущий достоверности и реалистичности повествования: "Ну и врешь же ты, сестра! Нету у хранов никакого дома!" – "Это же только так говорится – домой. На самом-то деле он, конечно, в гостиницу пошел,- отбивается от скептически настроенных слушателей Звезда.- И вообще, бери и сам рассказывай, раз такой умный!" Поднимается шум. Недовольному живо затыкают рот и просят девочку продолжать рассказ. Звезда принимает загадочный и многозначительный вид: "Так вот. Лег, значит, хран спать, и явился ему ночью мертвец! Стр-р-рашный! Глаза белые, круглые, на шее рана жуткая, вся одежа кровью да грязью перемазана. Протянул он руки когтистые, оскалил клыки желтые да и давай стонать: "За что же ты
Талант к рассказыванию подобных ужастиков Звезда имеет преогромнейший: к концу ее немудрящих повествований, подкрепленных вытаращенными глазами и замогильным голосом сказительницы, от страха трясутся не только малыши и одногодки, но и старшие ребята, которым вскоре предстоит сдавать выпускные экзамены и вступать в гильдию. Хотя, конечно, скептики находятся всегда: "Ну побойся богов, сестра, что ты городишь? Если бы все покойники своих палачей разыскивали и в могилы за собой утягивали, то земля Сенаторны давным-давно бы вымерла!" Звезда надувается от негодования: "Не нравится – не слушай. И сам попробуй придумать историю поинтереснее! И вообще, тот человек, которого хран убил, ни при чем был, это заказчик перепутал и вину не на того свалил. Поэтому мертвяк и пришел сводить счеты. Невинно убиенные всегда мстят своим палачам".
Теперь эти страшилки, благополучно позабытые и вдруг вспомнившиеся, уже не казались мне такими глупыми и бессмысленными. В самом деле, у всех народов и рас есть легенды о покойниках, которые являются из Мрака вековечного мстить своим убийцам. Не случайно же этих историй так много и они настолько похожи. Раньше я считала: происходит это оттого, что всем просто охота верить, что после смерти вернуться в мир подлунный все-таки возможно, пусть только ради того, чтобы рассчитаться с виновниками кончины. Теперь же усомнилась. Честное слово, если бы я не видела Каррэна своими глазами, то просто не поверила бы никому, вздумавшему рассказывать мне про него. Еще и оружием каким-нибудь болтуну пригрозила бы, чтобы он не портил мне нервы и не бередил и без того не зажившие раны. А теперь… Нет, существуют, конечно, зомби, которых делают из трупов маги себе в услужение, но их с живыми представителями разумных рас никак не перепутаешь: запах, тупоумие, отвратительные манеры и привычка постоянно поддерживать руками отваливающиеся куски плоти прилагаются к каждому мертвому лакею или горничной, что отнюдь не способствует популярности среди народа рабочей силы в виде оживленных покойников.
А Каррэн выглядел совершенно нормальным и живым. На зомби он не был похож ни капельки. Кроме того, от мятежного альма не осталось тела, которое можно было бы поднять для мести мне или на устрашение – я сама сожгла его труп прицельным магическим зарядом, чтобы того, кого я любила, не обгладывало зверье. Загадка, да и только.
Хотя надо признать, мстить у него все основания есть. И даже более того. И пускай бы он лучше действительно меня убил, чем мучить всеми неясностями и суеверными страхами, с готовностью овладевшими моей мятущейся душой.
Вот бы у милорда Ирриона получилось узнать что-нибудь о местонахождении альма! Век бы за него богов
У меня даже мелькнула мысль броситься в ноги к королеве Родригии, но, поразмыслив, я с сожалением отбросила ее прочь. Конечно, ее величество прониклась ко мне немалой симпатией, но так просто освобождать нечеловека, устроившего стрельбу во дворце, она не станет даже в угоду полюбившейся ей девице. А объяснять, что к чему, я просто не могу – слишком уж большой пласт информации тогда поднимать придется. Да и не имеет права храна болтать о доверенных ей заказах. Это одно из самых важных положений кодекса нашей гильдии. Клиенты потому так и доверяют (а соответственно и платят) хранам, что знают: все их тайны умрут вместе с наемником, телохранителем и убийцей вне зависимости от того, где и как скоро это произойдет.
В коридоре я наткнулась на Торина, неспешно и важно шествующего куда-то с видом прославленного генерала или полководца. Позабыв о чувстве собственного достоинства, я ринулась к нему:
– Ну что?!
– Пляши, Тень,- вместо ответа потребовал несносный графеныш.
– Чего?!
– Пляши, говорю. А то ничего не расскажу. Ну давай! Раз-два-три, раз-два-три!
Голову я, конечно, от всех произошедших накануне событий потеряла. Но еще не настолько.
– Вот еще! Не больно-то и нужно. Я сейчас к милорду Ирриону схожу, он мне без всяких танцев и прыжков все расскажет.
Ну разве же лишит Торин себя удовольствия выболтать мне все самолично?
– Ладно, знай мою доброту! Слушай так. Но за это ты потом мне песенку споешь.
– Чего?! – поразилась я, не зная, что и подумать. Великим умом Торин никогда не отличался. Но уж настолько раньше все-таки не дурел. То пляши ему, то пой… Что он еще потребует? Похоже, великое потрясение под названием "участие в турнире" все-таки не прошло для Лорранского-младшего бесследно. Тело-то, возможно, мы с Цвертиной и сберегли, а вот рассудок явно тронулся.
– Песенку,- совершенно спокойно пояснил нахальный Торин,- Коротенькую какую-нибудь, но красивую. Цвертина говорила, что у тебя отличный голос.
– Чтоб ты сто лет жил! А балладу на пять часов не желаешь?! – взвилась я, с трудом удерживаясь от искушения цапнуть своего клиента за шкирку и как следует потрясти, как нашкодившего котенка. Но какими же могут быть коварными те, кто считается друзьями! Какие еще мои маленькие тайны успела выболтать аристократенку магиня?! – Не хочешь ничего рассказывать – не надо!
– Да ты не нервничай,- пошел на попятную Торин, увидев, как с моего плеча снялась преисполненная боевого пыла Тьма. Разумеется, даже неумный граф понимал, что моя вонато на него не нападет, но одно дело понимать и совсем другое – видеть демона, с азартным клекотом кружащуюся над его макушкой и, кажется, уже примеривающуюся снять скальп.- Моему отцу да магине своей спасибо скажи – они сумели все устроить, причем совершенно независимо друг от друга. Так что ты в тюрьму даже два раза сходить сможешь – сегодня и завтра. Конечно, к такому заключенному так просто пускать не положено, но деньги и влиятельные друзья могут многое.
– Так это же замечательно! – взвизгнула я, хлопая в ладоши. Попадись мне в тот момент Лорранский-старший или Цвертина – и им бы грозила смерть от удушения в моих признательных объятиях,- Как славно! Меня пропустят в тюрьму! И как мне их благодарить?
– Отец сказал… – Торин надулся от обиды, посопел немного, но все-таки докончил: -…лишь бы ты меня берегла и ни в какие неприятности ввязываться не позволяла, а в остальном во Мраке вековечном собственными костями сочтетесь.