Тени Эзеля опубл в журн Подвиг
Шрифт:
– А вот напишем, что ты руки распускаешь - и ни в какую школу милиции тебя не возьмут.
На лице Елены Владимировны появились и красные, и белые пятна.
И тут встала Таня.
Глава 27
Неожиданная помощь
– Елена Владимировна, - танино лицо аж горело, - Максим правду сказал, мы с Лейлой
– Это еще что?
– возмутилась Екатерина Павловна, - ты кто? Что ты видела? Где ты была?
Таня стала совсем пунцовой.
– Мы с Лейлой стояли в коридоре, когда Савельев и Борискин с Махаевым на Жору с Егором набросились. Тут пришел Максим и оттолкнул Савельева.
– Хорошо оттолкнул!
– директор замахала руками, - да он его чуть не убил.
– Чуть-чуть - не считается, - произнес кто-то, кажется. Ветров.
Директор просто рявкнула: "Молчать!"
Тут Рубакин заржал.
– Это еще кто?!
– у Екатерины Павловны задергалось лицо.
Ольга Викторовна стала ей что-то шептать на ухо.
– А, - сказала директор, - ладно, садись.
Ольга Викторовна почти подбежала к Тане: "С какой Лейлой?
– спросила она, - с Джафаровой?
– Да, - пролепетала Таня, словно ее уличили в чем-то плохом.
Ольга Викторовна разом повернулась на своих каблуках, как башня танка, и строго обратилась к Лейле: Ты, правда, это видела?
Елена Владимировна обхватила себя руками, как будто ей стало холодно.
А Лейла испуганно смотрела на учительницу математики и молчала.
– Так ты видела, Джафарова, что-нибудь или не видела?
– задала ей снова вопрос Ольга Викторовна таким голосом, каким она на уроке говорила: так ты знаешь хоть что-нибудь или ничего не знаешь?
Лейла испуганно кивнула головой.
– Ты чего киваешь, как китайский болванчик, а? - спросила ее директор.
– Ольга Викторовна тебя русским языком спрашивает: ты видела сцену драки или не видела?
Лейла вдруг произнесла с характерным акцентом: Они пэрвые.
– Кто первые, что ты хочешь сказать?
– Ольга Викторовна буквально сверлила ее взглядом.
Екатерина Павловна поморщилась, словно откусила лимон: "Подождите, Ольга Викторовна, я ее сама расспрошу".
А Лейла со страхом смотрела на двух страшных женщин.
– Они пэрвые, - повторила она.
В классе наступила тишина, только кто-то тяжело дышал, словно отбегал кросс.
Директор вдруг повела носом - словно учуяла добычу , повернулась к третьему ряду, где сидел Ветров, глаза у нее расширились, зрачки сделались огромными: она увидела Лизу Белецкую и в два прыжка подскочила к ее парте.
– Это что?!
– закричала она, - опять Белецкая пришла в школу, как девица с панели! Немедленно домой и смыть всю эту гадость, немедленно!
Елена Владимировна хотела
– Что это за класс? Девицы распущенные, парни наглые, в субботу мать Реброва ко мне!
– У него нет матери, - сказала Елена Владимировна, подошла к парте, где сидел Маким, словно хотела его защитить.
Максим не любил, когда его спрашивали о матери.
– А с кем он живет?
– удивилась директор так подозрительно, словно отсутствие матери у Максима Реброва было тоже преступлением.
– С отцом.
– Тогда отца, отца в субботу к десяти утра ко мне! Белецкая! Вон из класса!
Лиза встала из-за парты, взяла свой рюкзачок и, красиво, играя бедрами, вышла из класса.
Егор покраснел.
Екатерина Павловна перевела дух, словно только что пробежала сто метровю
– И чтобы Белецкая в таком виде не смела больше являться в школу. Вы слышали, Елена Владимировна?
Наконец, директор с Ольгой Викторовной, которая сладко улыбалась, вышли и закрыли дверь.
Установилась жужжащая тишина. Учительница вздохнула.
– Продолжаем урок.
Боря, прочти слова Герцога.
Изменники, убийцы тишины,
Грязнящие железо братской кровью!
Не люди, а подобия зверей,
Гасящие пожар смертельной розни
Струями красной жидкости из жил!
Кому я говорю? Под страхом пыток
Бросайте шпаги из бесславных рук
И выслушайте княжескую волю.
"Если с другом вышел в путь, если с другом вышел в путь..." - раздался звонок.
– Урок окончен, - Елена Владимировна снова вздохнула, - и первая вышла из класса.
– Джафарова, дура, - сказала Нелька, - ты че, не могла сказать ничего?
– Французова, помолчи, - крикнула Наташа, - видишь: она испугалась.
– А парней теперь, может, из школы турнут, это ничего, да?
– А Лейла-то причем?
– встряла Белова.
– Ну и дуры, - Французова подхватила свою крохотную сумочку в руки и выскользнула из кабинета.
Таня с Лейлой встали. К ним подошла Наташа.
– Девчонки, вы молодцы!
Тут все, словно по команде, стали вставать и говорить.
– А Гипотенуза-то, вот стер...
Великая-то, аж озверела, когда на Лизку поглядела.
– Ну, Лизка тоже с катушек.
– А Елене-то испортили праздник.
Таня с Лейлой пошли к дверям, вдруг Максим встал и перегородил им дорогу.
– Спасибо, - сказал он, глядя куда-то на рисунок линолеума на полу, - спасибо, Тань.
Лицо у Тани опять сильно покраснело, раздался смешок, Максим еще больше наклонил голову, словно увидел на полу какую-то диковинку.
– А ты ей цветы подари, - застегивая рюкзак, сказал Борька Скачинский.