Тени Империи: Дьяволы Петербурга

Aleksey Nik

Анастасия послушно сделала несколько глубоких вдохов и выдохов.

– А что со Скользящим? – спросила она, когда доктор убрал стетоскоп. – Я чувствую… странное. Как будто в моей голове есть… эхо. Отголоски чужих мыслей.

Штерн внимательно посмотрел на неё:

– Это ожидаемо, учитывая глубину вашего контакта с сущностью. Связь была разорвана, но могут сохраняться остаточные явления. Они должны постепенно угаснуть.

– А если не угаснут? – тихо спросила журналистка, и в её голосе прозвучала тревога.

Доктор сел на стул рядом с кроватью и

неторопливо снял очки, протирая их своим платком:

– Видите ли, Анастасия Дмитриевна, я изучал подобные случаи в течение многих лет. Контакт человеческого сознания с нечеловеческими сущностями – крайне сложное явление, с множеством нюансов. В вашем случае есть два фактора, которые следует учитывать.

Он надел очки обратно и посмотрел ей прямо в глаза:

– Первый – ваша собственная ментальная устойчивость. У вас есть природный дар, делающий ваш разум более… гибким и адаптивным к таким вторжениям. Это помогло вам сопротивляться полному захвату и, вероятно, поможет быстрее восстановиться.

– А второй фактор? – спросила Анастасия, чувствуя, что ей не понравится ответ.

– Второй фактор – природа самого Скользящего, – серьёзно ответил Штерн. – Эти существа древние и могущественные. Они могут оставлять… следы своего присутствия, даже будучи изгнанными. Что-то вроде отпечатка в мягком воске.

– И что это означает для меня? – она сжала край одеяла, стараясь сохранять спокойствие.

– Это означает, что вам нужно быть особенно внимательной к своему состоянию, – ответил доктор. – Любые необычные ощущения, видения, мысли, которые кажутся чужими – всё это должно быть немедленно зафиксировано и сообщено мне или Николаю Сергеевичу. И, – он достал из саквояжа небольшой серебряный медальон на цепочке, – вам следует носить это постоянно, не снимая.

– Что это? – Анастасия взяла медальон, разглядывая странные символы, выгравированные на его поверхности.

– Защитный амулет моей собственной разработки, – с лёгкой гордостью сказал Штерн. – Он сочетает принципы традиционной магии и современной науки о ментальных энергиях. Он не так мощен, как амулет Марфы Тихоновны, но более специализирован именно для вашего случая.

Анастасия надела медальон. Он приятно холодил кожу, и казалось, что с его прикосновением беспокоящее "эхо" в голове немного отступило.

– Спасибо, доктор, – искренне сказала она. – Я буду следовать вашим рекомендациям. А теперь… могу я увидеть Николая Сергеевича? Мне нужно знать все подробности произошедшего, особенно… – она запнулась, вспомнив ещё что-то. – Василий! Где Василий? С ним всё в порядке?

Лицо Штерна стало серьёзным:

– К сожалению, у нас нет информации о местонахождении господина Лебедева. Он исчез во время проведения ритуала, и все попытки связаться с ним пока безрезультатны. Николай Сергеевич и капитан Соколов отправились на его поиски буквально полчаса назад.

– О Боже, – Анастасия побледнела. – Это из-за меня. Они знали о нашем плане. Скользящий… он видел всё, что видела я. Знал всё, что знала я.

– Вы не должны винить себя, – твёрдо сказал Штерн. –

Никто не мог предвидеть такого развития событий. И потом, вы боролись против существа древнего и могущественного. То, что вы вообще смогли сохранить часть своего сознания и помочь в решающий момент, уже говорит о вашей необычайной силе духа.

Анастасия покачала головой:

– Всё равно, я должна помочь найти его. Возможно, я смогу… – она осеклась, не уверенная, стоит ли говорить о странном ощущении, которое только что возникло. Словно она могла чувствовать присутствие Василия где-то далеко, в тёмном месте.

– Что вы хотели сказать? – внимательно спросил Штерн, заметив её колебание.

– Я… не уверена, – осторожно начала журналистка. – У меня возникло странное чувство, связанное с Василием. Как будто я могу… ощутить его. Где-то.

– Это может быть следствием вашего дара, – задумчиво произнёс доктор. – Или… – он не договорил, изучающе глядя на неё.

– Или остаточный эффект от связи со Скользящим, – закончила за него Анастасия. – Если они захватили Василия, и Скользящий знает, где он… то эти знания могли остаться в моём подсознании.

– Возможно, – согласился Штерн. – В любом случае, это ценная информация, которую нужно проверить. Я немедленно свяжусь с Николаем Сергеевичем.

Он достал из кармана небольшой эфирный коммуникатор, но Анастасия остановила его жестом:

– Подождите. Я хочу попробовать… сосредоточиться на этом ощущении. Может быть, удастся получить более конкретную информацию.

Доктор выглядел обеспокоенным:

– Я не уверен, что это безопасно в вашем состоянии.

– Безопасность Василия сейчас важнее, – твёрдо сказала журналистка. – Если есть шанс, что я могу помочь найти его, я должна попытаться.

Штерн колебался мгновение, затем кивнул:

– Хорошо. Но я буду рядом, и если замечу любые признаки негативной реакции, немедленно остановлю вас.

Анастасия согласно кивнула, затем закрыла глаза и сосредоточилась на том едва уловимом ощущении присутствия Василия, которое мелькнуло в её сознании. Постепенно погружаясь в подобие транса, она позволила своему дару проявиться, усиливая и проясняя это ощущение.

И внезапно оно стало чётким, ясным, почти осязаемым. Она видела… тёмное подземное помещение. Каменные стены, тусклый фиолетовый свет от странных факелов. Василий, сидящий на каменной скамье, его руки стянуты какими-то пульсирующими путами. И рядом с ним… Руднев, говорящий что-то, чего она не могла разобрать.

– Он… в подземелье, – медленно произнесла Анастасия, не открывая глаз. – Каменные стены, похоже на старинный каземат или тюрьму. С ним Руднев… они разговаривают. И ещё… – она нахмурилась, пытаясь разглядеть больше деталей. – Вода. Я слышу капли воды. И запах… реки. Сырости. Я думаю… – она сделала паузу, концентрируясь, – Я думаю, это где-то возле Невы. Возможно, под одним из старых зданий на набережной.

Она открыла глаза, и Штерн увидел, что они слегка светились необычным фиолетовым оттенком, прежде чем снова стать нормальными.