Тени исчезают в прошлом
Шрифт:
— В Москве у него остались жена и малолетняя дочь, с которыми он прервал всяческие отношения, — подхватил Королев.
— Точно. После развода он еще два раза связывал себя узами брака. Марика Шнайдер, — его третья супруга, которую он по каким-то там причинам оставил без гроша. А завещал все…
— …своей дочери, оставшейся в России, Полине Тимофеевне Колобовой.
— Молоток, Королев, быть тебе генералом! — прокомментировал Горелин хмуро и закашлялся.. — Что думаешь делать?
— Пока не знаю. Еду к ней. Надо с ней еще раз поговорить. Интересно, почему она до сих пор не знает о наследстве?
— Без понятия. Делом занимается какая-то частная юридическая контора. Их сейчас как собак нерезаных развелось. У них свои правила. Думаешь, это они воду мутят? — насторожился полковник.
— Не знаю, но есть в этом деле кто-то третий, это точно. И если я успею вовремя, то жить нашей Колобовой долгой, счастливой и богатой жизнью, а если нет…
— Послушай, но если ей угрожала Шнайдер, то опасности больше нет. Скорее всего, это именно она запугивала дочь своего мужа. Она была заинтересована в смерти Колобовой больше всех. Вот и снесло бабе крышу. Наняла Сысоева, вот он и перепутал. Чего взять с наркомана-то? Логично рассуждаю?
— Логично, да не совсем. Есть еще кое-что, что не дает мне покоя. Пока рано говорить о чем-то конкретном, но, боюсь, что не только Шнайдер была заинтересована в смерти этой девушки. Есть кто-то еще.
Полковник недовольно посопел в трубку.
— Вот вечно ты, Королев, так! Не ищешь легких путей.
— Кстати, вы не узнавали что именно за контора ведет дело Колобовой?
Полковник зашуршал бумагами:
— «Визенталь, Визенталь и партнеры». Во главе стоит некий Визенталь Марк Александрович.
— Ясно.
— Ой, чуть не забыл! — как-то по-бабьи спохватился Горелин, и Максу представилось, как он смешно всплеснул руками, — Пару часов назад взяли Сысоева. Он уже поет Егорову и Емельяненко свою лебединую песню, так что одним геморроем стало меньше.
— Ну, молоток Ромка! Спасибо, товарищ полковник за хорошие новости.
— Нема за шо. Ладно, держи меня в курсе, — буркнул Горелин и отключился.
Королев отпустил педаль тормоза и прополз вперед еще на пару метров. Противный мокрый снег все лепил и лепил. На дороге образовалась мокрая скользкая каша, в которой беспомощно барахтались несчастные автомобили и пешеходы. Ловко лавируя между тоскующими в пробке машинами, энергично бегал чернокожий парень, предлагая глянцевый журнал с обнаженными красотками.
Макс прикрыл глаза. Неужели он действительно дует на воду и все это устроила бывшая жена Колобова? Ведь полковник прав, после ее смерти Полине никто больше не угрожал. Но все-таки что-то не дает ему покоя в этой истории.
Королев вздрогнул от возмущенного резкого сигнала сзади и открыл глаза. Проехав с десяток метров («Чо встал, баран, мать твою за ногу!») он вновь затормозил. Ничего, еще пара светофоров, а там, за перекрестком, движение было уже более свободным. Взгляд его опять упал на телефон. Одно новое сообщение с просьбой перезвонить. От Елены. Он немедленно набрал знакомый номер.
— Алло, привет? Прости, только сейчас увидел уведомление.
— Макс, хорошо, что ты наконец объявился. Мне очень надо с тобой посоветоваться.
— Что-то срочное?
— Не
— Ну да, знаю. Она сама мне об этом сообщила, — неохотно подтвердил Макс. — Просила ничего тебе не рассказывать.
— Знаю, но я не об этом. Эта дурочка подписала какой-то договор, по которому после ее смерти все ее имущество переходит к Кравцову. И наоборот, если вдруг он…
— Что?! — заорал Макс так, что заглушил радио. — Что она подписала?!
— Договор. Что-то вроде контракта о взаимном наследовании, не знаю, как это точно называется. Причем Кравцов оформил все за пару дней. Он ведь юрист.
— Так, стоп. В какой именно фирме он работает?
— Ой, слушай, я не помню. Но у меня где-то записано. А это имеет значение?
— Да, имеет. Можешь поискать? Это срочно.
— Попробую. Не отключайся. У меня где-то в сумке должна быть его визитка. Сейчас… А, вот, нашла. «Визенталь, Визенталь и партнеры».
Макс застонал сквозь зубы. Все встало на свои места. Вот оно то самое недостающее звено. Теперь понятна причина этой странной поспешной свадьбы. Как просто и страшно.
— Эй, Максим, что происходит? — донесся до него, как сквозь вату, встревоженный далекий голос Елены. — Ты меня слышишь?
— Слышу. Ты сказала, что Полина собиралась замуж? Она что, передумала?
— Да. Колобок должна была встретиться с ним сегодня и объясниться.
— Когда?
— Вечером. Но я уже пару часов не могу ей дозвониться. И еще, — Елена на мгновение замялась, словно колеблясь, говорить или нет, — Не знаю, какое это имеет отношение к делу, но мне недавно позвонила Сабурова и сказала, будто бы у Польки сердце пошаливает. Бред какой-то. Колобок была у меня сегодня и ничего такого я не заметила. Да, давление немного поднялось, но сердце? Странно все это, Макс. Мне как-то неспокойно.
Королев почувствовал, как в висках и затылке застучали мелкие болезненные молоточки, и эта монотонная барабанная дробь отозвалась резкой болью где-то под лопаткой.
— Лена, ты не волнуйся, — проговорил он сквозь крепко сцепленные зубы. — Я сейчас еду к ней. Очень скоро мы тебе позвоним. Ладно?
— Хорошо. Я тебе верю. Будь осторожен, пока!
Макс, не дожидаясь зеленого, нажал на газ и вылетел на перекресток.
XI
Все. Захлопнулась дверь в ее прошлую жизнь. На тумбочке лежали ключи, оставленные Денисом. На прощание он приобнял ее, нежно поцеловал в щеку и пообещал, что уже завтра все устроит по поводу расторжения договора. Все закончилось.
Полина прошла на кухню, составила чашки в раковину и обессиленно опустилась на стул. Перед закрытыми глазами метались черные мошки, а сердце стучало гулко и неровно. Хорошо еще, что она не стала пить кофе, а незаметно для Дениса, вылила его в раковину. Надо позвонить Митьке. Она повертела в руках выключенный телефон, но в этот момент кто-то настойчиво позвонил в дверь.
— Ну, Воронцов, какой же ты нетерпеливый! — засмеялась Полина и повернула замок.
— Здравствуй, Полина! Прости, что беспокою тебя в такой неурочный час, но у меня к тебе просьба!