Тени тянутся из прошлого
Шрифт:
— Я, — он запнулся, не зная, что сказать. — Я буду помнить вас, — прозвучало беспомощно.
Отец покачал головой, слегка улыбнулся.
— Живи, — проговорил он. — Не за нас — мы сделали когда-то все, что могли. За себя. За свою жизнь и свои планы. Воплоти то, о чем мечтал.
— Па, а помнишь, о чем я мечтал? — он криво усмехнулся. — Знаешь, я ведь разочаровался
Мать рассмеялась, качая головой. Обхватила руку отца, прижавшись к его плечу.
— Заблуждения юности неизбежны, — повторил отец. — Не заблуждается тот, кто никуда не идет. А в мире нет ничего бессмысленного. Если б не твое упрямство — из-за чего бы мы ссорились? И где бы ты еще так развил упорство и изобретательность?
И правда. Охитека усмехнулся. Сейчас воспоминания об оглушительных ссорах казались забавными.
На какое-то время всех троих окутало молчание. То, когда слова будут лишними. Когда души понимают друг друга без слов.
— Ты только запомни, сынок, — нарушила молчание мать. — Если снова обратишься к пыли кристаллов — мы уже не сможем прийти. Нам пора дальше.
Охитека моргнул. Он в одиночестве стоял на мосту, опираясь на перила. Мимо неслись авто и флайеры по дороге. Прохожие недоуменно глядели на застывшего нэси. Коснулся пальцами щеки — та оказалась мокрой.
Он отрезал большую часть теней прошлого?
И вот эти, две дорогие ему тени, тоже. Пора дальше? Их тоже следует отпустить. Жить самому дальше, строить и воплощать планы. Затрезвонил телефон, и почти сразу рядом с его брошенным у обочины флайером приземлились еще два с эмблемами его корпорации на бортах.
— Хозяин, у вас все в порядке?! — из ближайшего выскочил один из силовиков.
На лице — неподдельная тревога.
До Охитеки с запозданием дошло, что увидел боец. Глава корпорации торчит в одиночестве у перил моста над заливом. С потерянным видом, бросив у обочины флайер с распахнутой настежь дверью. Не то поплохело за рулем, не то резко надумал покончить с собой, прыгнув в морские волны. А что, обстановка
— Все нормально, — он отвернулся от воды, попытался вернуть на лицо выражение невозмутимости. Получилось, кажется, скверно.
— Нас прислала ваша супруга…
Вэл обеспокоилась его безопасностью? Впрочем… на камерах дома осталась любопытного свойства запись.
— Поехали, — он направился к флайеру охраны. Садиться за руль сейчас он категорически не в состоянии.
От расспросов отмахнулся.
Ему ведь придется еще с Вэл объясняться! А еще он сообразил, что поехал по длинной дороге к дому. От стороны фьордов он намеревался перемахнуть через пролив. Не доезжая до моста, прямо над водой. Опасно, но в своей машине он был уверен.
Неочевидное решение. Как же охрана так быстро нашла его?
Выводы напрашивались неутешительные. Охрана работала совместно с храмовниками. А те натыкали в свое время его телефон и флайер своими устройствами. Разработанными общиной. И теперь он — фактически под колпаком. Вот так поссоришься с общиной и ее лидером… пусть он и не собирается этого делать.
Все на трех континентах повязаны между собой, — думал нэси, устало откинувшись на спинку кресла.
Сам он повязан с Токэлой и храмовниками, с Лэнсой, Роутэгом. Кроме этих троих, есть почтенный Ширики и Вэл, Кэтери. Список менее очевидных связей оказывался еще длиннее. Да что там — он даже с почтенным Ахоутом теперь повязан взаимной неприязнью!
Да, все на трех континентах повязаны между собой.
Он отрезал большую часть теней прошлого, что тянули его назад. И теперь он связан с теми, кто будет толкать его вперед.
А завеса ветров привязывает к трем континентам прочнее любых цепей. Их не покинуть — и этого не поменяет ни прошлое, ни будущее. Он может только идти вперед, заставляя три континента меняться.