Тени забытой шестой
Шрифт:
— Почему тайная? — заинтересовалась Хриз. — Какой еще Иуда?
Мне не нравилось настроение наставника. Еще не дай бог, проболтается, а тогда Хриз придется с боем запихивать на корабль.
— Впрочем, все в этой истории пошло сикось-накось, — вымученно улыбнулся старик. — Так что… еще неизвестно, кто же окажется настоящим Иудой. Возможно, остальные одиннадцать?
— Так, — насторожилась Хриз. — Мне завтра замуж выходить. Не пойду я с тобой гулять, Тиффано. А то еще утопишь меня и скажешь, что так и было. И вообще… Надо выспаться перед таким ответственным событием.
Я скрипнул зубами и метнул на отца Георга убийственный взгляд. Велька перестал жевать
— Как хочешь, — делано равнодушно пожал я плечами. — Ну что, Велька, тогда устроим мне мальчишник, да? Эмиль, ты как? Антон?
— Какой еще мальчишник? — забеспокоилась Хриз.
— Самый разгульный и разнузданный, чтоб надолго запомнилось, — заверил я ее. — А то у меня завтра тоже, знаешь ли, ответственное событие. Не каждый день замуж… тьфу ты, жениться приходится.
Она мучительно долго смотрела на меня. Антон молчал, только глядел на сестру и грустно улыбался. Мысленно прощался. Юлия о чем-то шепталась с Софи, молодые женщины успели сдружиться между собой, а теперь между ними стало еще больше общего. Эмиль решительно кивнул. Он знал о моем плане.
— Конечно, Кысей. В портовом кабаке такие славные цыпочки…
— Какие еще цыпочки?!? — подскочила Хриз на стуле.
— Жареные, — невинно ответил я. — Жареные цыпочки.
И ухмыльнулся. Хриз побагровела от бешенства и воткнула вилку в подрумяненную грудку гуся, запеченного в яблоках.
— Ладно, — сказала она. — Ладно. Будет тебе ночная прогулка под звездами.
Эх, знала бы она, какой незабываемой будет эта прогулка…
Рыбальски взял с меня слово, что я не позволю себе никаких вольностей с его «сыночком», и тактично удалился, чтобы не мешать нашему прощанию. Мы медленно шли по набережной. Погода и в самом деле была чудесной, теплая летняя ночь щедро усыпала небо равнодушными звездами. Я молчал. Надо было сказать что-то важное, значительное на прощание, но в горле застрял ком. Я больше не увижу Хриз.
— Я тут подумала и решила, чем мы будем заниматься в Дальнем свете, — воодушевленно рассуждала она. — Построим торговую империю. Шоколад. Какао бобы. С какой стати они просто так везутся на континент? Надо обложить все пошлиной. Нечего тут. И сахар. Тростниковый сахар наивысшего качества. Это ж белое золото! Заведем плантации. Кстати, порох! Я тут узнала, что селитра… Эй, ты меня слушаешь?.. От тебя вообще будет какая-то польза, или ты только колдовать умеешь? Опять все самой да самой?..
Она требовательно толкнула меня в бок острым локтем, и я наконец очнулся от грустных мыслей. Остановился и взял ее за плечи, развернув к себе.
— Хм… я не против покувыркаться, но не тут же…
— Хриз, — начал я. — Я люблю тебя.
— Угу. Можно и тут, конечно, но…
— Просто послушай и не перебивай меня, пожалуйста. Я хочу, чтобы ты поняла. Мое безумие опасно, и я боюсь… Я должен…
— Ну что ты опять мямлишь?..
Она прильнула ко мне, и я не оттолкнул ее. Поцеловал. В последний раз. Горечь на губах, ее тонкий цветочный аромат на коже, хрупкость плеч. Как же больно!.. Крепко сжал Хриз в объятиях, не давая ей возможности перевести все в пошлую выходку и просто наслаждаясь теплом ее тела.
— Я хочу, чтобы ты была счастлива, — прошептал я ей в губы, наконец найдя правильные слова.
— Угу. Давай уже, делай меня счастливой…
— И ты будешь счастлива. Обязательно будешь. Встретишь нормального мужчину, выйдешь замуж, родишь детей. Они даже не будут Шестыми. Я верю в это и буду молиться.
— Че?..
— И прости меня.
С
Захлопнув дверь ее каюты, я какое-то время стоял, в изнеможении привалившись к стене. Душераздирающие вопли сотрясали корабль. В них слышалось злобное отчаяние дикого зверя, загнанного в ловушку. Я с трудом отлепился от стены и пошел к лестнице. И тут Хриз завыла. Мгновенный порыв — вернуться, наплевать на все, открыть клетку… то есть каюту, забрать ее оттуда, прижать к себе, расцеловать. Не отпускать. Ни за что не отпускать. А если с кораблем что-нибудь случится? Дорога в Дальний свет неблизкая и опасная. Пираты. Шторма. Вернуться!
— Фрон, пойдемте… — дернул меня за рукав Велька. — Пора уже. Им отплывать пора.
Я стоял на пристани. Вой Хриз до сих пор эхом отдавался у меня в ушах, и я знал, что буду слышать его до скончания жизни. «Бубновая Шестерка» подняла паруса. Ветер был попутным, поэтому следовало торопиться. Фрегат бодро устремился к выходу из бухты, ловко лавируя между коварных рифов. Алые полотнища парусов надувались ветром и уносили прочь мою любовь. Я слепо смотрел в ночную тьму, едва различая крошечный силуэт фрегата. Велька давно ушел, великодушно оставив меня наедине с самим собой. Я никогда ее больше не увижу… Никогда. Как страшно и невыносимо это осознавать. Она свободна… здорова… и будет счастливой, обязательно будет. Аборигенов, правда, жаль, но что поделать… Вымученная улыбка. Я потер глаза тыльной стороной ладони, должно быть, что-то попало, вот и слезятся, а потом пошел прочь. Интересно, что имел в виду отец Георг за ужином? Кто такой Иуда?
Слишком погруженный в свои невеселые мысли, я услышал шаги позади себя слишком поздно. Хотел обернуться, но сильный удар по голове разом оборвал мои страдания. Тьма великодушно раскрыла объятия.
ГЛАВА 22. Хризокола и Кысей Тиффано
Хризокола
Я металась по каюте, спотыкаясь о вещи. Предатели! Сговорились! Все против меня! Ненавижу! Избавиться решили? Вещи они собрали! Ужин прощальный устроили! Братец урод! И Тиффано ему под стать! Сукин сын! Да я его!.. В бессильной ярости я заколотила кулаками в дверь каюты. Крепкая, дубовая. Можно кулаки хоть в кровь разбить, что толку! Замок!.. Я бросилась к дорожному кофру и стала рыться в вещах. Руки позорно дрожали. Платья, белье, книги, драгоценности и… Онемев от возмущения, я уставилась на свадебное платье. Заботливо завернутое в чехол, оно сияло атласом, парчой и дорогой серебряной вышивкой. Я всхлипнула и провела рукой по кружевам. Хотелось изодрать его в клочья, камня на камне не оставить от корабля, вскипятить океан и обратить в прах все живое. Мир я им спасала, идиотка! Вот как они мне отплатили! Успокоиться. Взять себя в руки. Они за все заплатят. Сполна. Я стиснула зубы и стала искать шпильку. Я вернусь. От меня так просто не избавиться. Возьму в заложники капитана, этого лицемерного лизоблюда Кинтаро, заставлю развернуть корабль и вернусь. И месть моя будет страшна. Весь мир содрогнется. Напрасно они так со мной.